"Джил Грегори. Сладкая мука любви" - читать интересную книгу автора

ожидание.
Чего? Поцелуя? Почему бы и нет?
Правда, она ужасно возмущалась и даже заявила, что день пятилетней
давности был худшим в ее жизни, но в это как-то не верилось.
Такер усмехнулся, беспокойно меряя шагами узкое пространство своей
спартанской комнаты.
Эмма Маллой помнила тот поцелуй, как помнили его поцелуи и ласки другие
женщины, с которыми ему приходилось бывать. Он никогда не задавался вопросом
почему, принимая как данность, что нравится женскому полу. Но он был
доволен, что произвел впечатление именно на эту девушку. Более чем
доволен, - только справедливо, что она помнила его поцелуй, раз он тоже
помнил. Он тоже помнил. Почему?
Может быть, потому, что до той минуты ему не приходилось целовать
невинную девушку. Ему было восемнадцать тогда, и весь его опыт по части
женщин ограничивался возней в сене с податливой местной красоткой по имени
Сьюзи Мэй и одним посещением номера со шлюхой из городского салуна, который
оплатил Бо в виде подарка на день рождения.
Так или иначе, он не мог забыть поцелуй за овином на ранчо Маллоев. С
тех пор Эмма приходила ему на ум бессчетное число раз и в самое неожиданное
время - например, когда он проезжал мимо школы, а то и во время отгона скота
на торги, когда ковбои к ночи валились с ног от усталости.
Сколько раз он говорил себе, что это нелепо, глупо! Подумаешь,
поцеловал угловатую девчонку!
Вот только ему казалось, что она первая потянулась тогда к нему. И
потом, она была не просто девчонка. Она была Эмма Маллой, дочь его злейшего
врага.
Но прошлое оставалось в прошлом - до сегодняшнего дня, - и он никогда
не мечтал повторить тот поцелуй. Он даже не был уверен, что захочет снова
поцеловать ее. Теперь он знал, что желает этого, но объект его желаний стал
еще более запретным, чем прежде.
Взрослая Эмма оказалась еще более упрямой и вредной, чем маленькая.
Легче управиться с дверью, которую заклинило, чем с ней. Ядовитые замечания
так и сыплются у нее с языка. И надо же, чтобы при этом она была изысканна и
хрупка на вид, как тончайший хрустальный бокал!
Такер вдруг перестал шагать. Ни с того ни с сего ему пришло в голову,
что в доме Гарретсонов все-таки есть кое-что по-настоящему красивое, что
можно назвать предметом роскоши. Это была фарфоровая статуэтка арфистки,
принадлежавшая его матери. Она стояла в гостиной на столике, рядом с
портретом в потемневшей серебряной рамке, и своей изысканной, хрупкой
прелестью контрастировала с остальным убранством дома. И все же Джед не
убирал ее с глаз подальше.
К своему удивлению, Такер понял, что фигурка напоминает ему Эмму
Маллой. У нее была так же гордо повернута головка, а застывшее движение руки
и пальцев, касающихся струн, было грациозным, как движения Эммы. Эту
прекрасную, хрупкую фигурку так легко было разбить! Но уязвимость делала ее
красоту совершенной.
Между тем подошло время ужина. Такер спустился в столовую, стараясь
глядеть прямо перед собой, чтобы ненароком не бросить взгляд на фигурку.
Следовало бы давным-давно остепениться и завести семью, думал он
мрачно. Тогда и думать было бы не о чем. Ему случалось размышлять о том, что