"Сюзанна Грегори. Чума на оба ваши дома ("Хроники Мэтью Бартоломью" #1) " - читать интересную книгу автора

дымки. Бартоломью знал, что никогда больше не ступит в эту часть города.
- Гнусная работенка, - заметил Уильям, когда они возвращались в
Майкл-хауз. - Но это нужно было сделать. Священник ошибается: души этих
людей отправятся туда, куда им суждено, и то, что вы сделали сегодня, ничего
не изменит. Выбросьте это из головы и думайте о другом.
Бартоломью благодарно улыбнулся. Уильям определенно не принадлежал к
числу людей, способных солгать ради чужого спокойствия, скорее уж наоборот,
и от его слов на душе у Бартоломью полегчало.
- Я слышал, вы принимали очередного младенца мистрис Тинкер, - сказал
Уильям.
Бартоломью снова почувствовал радость, охватившую его, когда он принял
на руки новорожденную девочку. Он вспомнил о кошельке, который хотел отдать
ей, и спросил францисканца, не передаст ли тот деньги матери, когда будет
крестить малышку. Уильям вскинул брови.
- Это ведь не ваш ребенок, нет? - поинтересовался он.
Бартоломью опешил. До чего же испорченные в университете люди! Что
заставляет их видеть дурные побуждения в самых невинных действиях? Уильям
заметил выражение его лица и переменил тему.
- Вы не видели сегодня брата Майкла?
Бартоломью не встречал толстого бенедиктинца несколько дней и уже
начинал беспокоиться. Утром он даже заглянул на чердак - убедиться, что
убийца не вернулся снова. Он уже готов был поделиться тревогой с Уильямом,
когда увидел Колета, которого выводили из церкви Святого Ботолфа два монаха.
Бывший врач неудержимо хохотал и пускал слюни сильнее обычного. Глаза его,
прежде пустые, горели безумием и едва не вылезали из орбит.
- Что случилось? - с жалостью спросил Бартоломью под хриплый хохот
Колета.
- В эту пору дня он так себя и ведет, - пояснил один из монахов, - так
что нам приходится отводить его домой. Он лишился рассудка. Вы тут ничем не
поможете, доктор.
Агата не пустила Бартоломью и на порог кухни, заявив, что он пропах
"кострами смерти". Она забрала его одежду в стирку, а самого заставила
тщательно вымыться в воде, в которую щедрой рукой насыпала трав, чтобы
отбить запах. Вода была холодной, но, избавившись от запаха гари, Бартоломью
почувствовал себя гораздо лучше. Дрожа, он уселся у очага и взялся за
окаменевшие марципаны.
Кинрик придвинул к нему свою скамеечку. Он оглянулся через плечо, чтобы
удостовериться, что Агата его не услышит, но прачка уговаривала Уильяма
последовать примеру Бартоломью и едва ли была способна отвлечься на что-то
другое до тех пор, пока францисканец не покорится ее воле.
- Я выходил осмотреться, - проговорил Кинрик вполголоса. - Управляющего
пансиона Бенета отпустили на сегодняшний вечер, сказали, что он может
навестить свою матушку. Кроме того, у них кончаются свечи, и помощник
принципала предложил, чтобы в восемь часов гасили все огни, пока они не
пополнят запасы. Смекаете, к чему все идет?
Бартоломью догадывался. Управляющему предложили переночевать в другом
месте, а студенты, оставшись без света, скорее всего, отправятся спать,
поскольку заниматься чем-либо другим в темноте затруднительно. Все это
наводило на мысль, что его доброжелательница права и сегодня ночью в
пансионе Бенета состоится тайное собрание. В течение дня ему не выдалось