"Сюзанна Грегори. Чума на оба ваши дома ("Хроники Мэтью Бартоломью" #1) " - читать интересную книгу автора

Стейн и Барвелл, чтобы принять участие в заговоре? Стэнмор уверял, что
ничего не знал об убийстве, и Бартоломью ему верил. Уилсон на смертном одре
признался, что есть такие, кто пылко ему предан и готов отдать за него
жизнь. Пошли бы они на то, чтобы отобрать чужую?
И снова Бартоломью оказывался перед тем же самым вопросом: кто он,
убийца из Майкл-хауза? В ночь смерти Августа у всех профессоров были алиби -
выходит, убийца посторонний? И где Майкл? Бежал ли он от чумы, как многие
другие, или тоже лежит где-нибудь бездыханный? Бартоломью еще некоторое
время постоял, глядя на дождь, но потом мысли его начали повторяться. Что же
делать? Он был слишком обессилен морально, чтобы предстать перед Филиппой,
Абиньи или кем-то из комитета пансионов, но оставались еще больные.
Бартоломью неохотно покинул теплый дом Стивена и приготовился возвратиться в
Майкл-хауз.

XI

Не успел Бартоломью вернуться в колледж, как появился гонец с запиской
от Эдит - она поранила руку. Сестра писала, что ей очень больно, и просила
прийти как можно скорее. Он вскинул голову на крик из окна коммонеров.
- Отец Джером умирает! - крикнул бенедиктинец. - Просит позвать вас.
Бартоломью разрывался на части. Идти к умирающему или к сестре? Словно
ответ на его молитвы, во двор неторопливой походкой вошел Грей. Бартоломью с
облегчением бросился к нему. К Эдит можно отправить студента; рана на руке -
дело не слишком серьезное.
Грей, в глубине души польщенный, что наставник доверил ему лечить свою
сестру, внимательно выслушал указания Бартоломью: ни в коем случае не
пытаться сложить руку, если она сломана; убедиться, что рана чистая, прежде
чем перевязывать ее; воду использовать только свежую, из родника; необходимо
также проверить, нет ли у Эдит других ранений и жара. Кроме того, он может
дать ей одну, всего одну - тут Грей удостоился сурового взгляда наставника -
дозу сонного зелья, если она будет жаловаться на сильную боль.
С гордостью неся сумку учителя с медикаментами, Грей беспечной походкой
зашагал к Хай-стрит, а Бартоломью поспешил обратно в спальню коммонеров.
Отец Джером и впрямь умирал. Его уже соборовали, и дыхание его было
лишь немногим громче легкого шелеста. Бартоломью поразился, что после столь
долгой и упорной борьбы конец его оказался таким скорым. Почти как у Генри
Оливера, который умер несколько часов назад.
Подошел Уильям, и Джером признался в том, что заставил Монфише выпить
вино, которое кто-то оставил в спальне коммонеров в ночь убийства Августа,
хотя тот твердил, что уже выпил достаточно. Если бы не Джером, Монфише мог
бы остаться жив. Бартоломью подумал, что, скорее всего, с Монфише
расправились бы точно так же, как с братом Полом, но оставил свои
соображения при себе. Наконец Джером с умиротворенным видом откинулся на
подушки и стал ждать смерти. Он попросил Бартоломью побыть с ним до самого
конца. Тот согласился в надежде, что с Эдит дело обстоит не слишком серьезно
и Грей не станет браться за то, чего не умеет.
Менее чем через два часа все было кончено, и Бартоломью помог монахам
зашить Джерома в одеяло. Он разрывался между горем и бессильным гневом на
собственную неспособность сделать что-то большее, нежели просто сидеть у
постели умирающего. Он аккуратно уложил Джерома в конюшне рядом с Генри