"Сюзанна Грегори. Чума на оба ваши дома ("Хроники Мэтью Бартоломью" #1) " - читать интересную книгу автора

Чуть дальше за столом брат Майкл с немонашеским восторгом прыснул,
зачарованно внимая рассказу Абиньи. К счастью, его опрометчивый смешок
утонул в новом взрыве хохота студентов и не был замечен строгими
профессорами-францисканцами.
Братья Оливеры находились в центре внимания, вокруг них сбилась кучка
восхищенных студентов помладше. До Бартоломью донеслись слова Элиаса,
повествовавшего о том, как он до последнего не входил за ворота, дабы
удостовериться, что все остальные благополучно очутились внутри. В этот миг
Генри поднял глаза на высокий стол и уставился на Бартоломью; голубые глаза
полыхнули ненавистью. Мгновение Бартоломью и Оливер сверлили друг друга
взглядами, прежде чем студент с ухмылкой отвел взгляд.
Бартоломью недоумевал. Он почти не имел дела с братьями - они не
входили в число его студентов, и ему ни разу не приходилось выговаривать им
за нарушение дисциплины. Он с трудом верил, что причина ненависти, которую
Генри вложил в этот взгляд, - их стычка у церкви. Настроение толпы было
угрожающим, и Бартоломью предотвратил возможное побоище. Так чем же он
заслужил подобное отношение?
Бартоломью попытался отделаться от этих мыслей. Он устал и, возможно,
видел во взгляде Генри Оливера лишнее. Он сделал глоток превосходного
французского вина, которым Уилсон угощал гостей, чтоб они выпили за его
будущей успех в должности мастера, и облокотился на стол. Абиньи закончил
свой рассказ и хлопнул Бартоломью по спине.
- Я слышал, ты спрятал в колледже какую-то женщину...
У Абиньи был громкий голос, и кое-кто из студентов с любопытством
уставился на него. Брат Майкл вскинул брови, в его зеленых глазках-щелочках
блеснуло изумление. Францисканцы прервали ученый спор и с неодобрением
воззрились на Бартоломью.
- Тише! - шикнул тот на Абиньи. - Она находится на попечении Агаты, и
никуда я ее не прятал.
Абиньи расхохотался и положил руку на плечо Бартоломью. Тот
отстранился - лицо его обдало винными парами.
- Эх, жаль, я философ, а не врач. Можно ли придумать лучшее оправдание
своему пребыванию в будуаре женщины, нежели необходимость сделать ей
кровопускание?
- Я не делаю кровопусканий, - раздраженно отозвался Бартоломью. Этот
разговор завязывался уже не впервые. Абиньи обожал подтрунивать над
нестандартными методами своего друга. Бартоломью учился медицине в Парижском
университете под руководством наставника-араба, и учитель не раз говорил,
что кровопускания - для шарлатанов, которым лень искать лекарство.
Абиньи снова рассмеялся, на щеках у него горел хмельной румянец; потом
он склонился к Бартоломью.
- Только нам с тобой, может быть, недолго осталось наслаждаться
привольной жизнью, если наш новый мастер скажет свое слово. Он заставит нас
принять сан, как собирается поступить сам, а за ним - вон те два его
лизоблюда.
- Осторожнее, Жиль, - нервно сказал Бартоломью.
Он услышал, что разговор студентов за соседним столом прекратился, а
ему было известно, что кое-кто из школяров не гнушается наушничать
начальству в обмен на снисхождение в диспуте или на устном экзамене.