"Сюзанна Грегори. Чума на оба ваши дома ("Хроники Мэтью Бартоломью" #1) " - читать интересную книгу автора

странными? И не начнут ли они тоже копать?
Бартоломью с грустью вспомнил, почему оказался в плену - потому что
попытался предупредить Стэнмора, что Стивен с Барвеллом намереваются убить
его. И снова он выругал себя за неосмотрительность. Он ведь уже видел
Стивена в этом плаще. Но чем больше он обо всем этом думал, тем тверже
убеждался - Стэнмору ничего не грозит до тех пор, пока не найдут труп самого
Бартоломью. У Стэнмора не было причин беспокоиться об исчезновении шурина: с
тех пор как разразилась чума, размеренный порядок жизни врача совершенно
нарушился и никто не знал наверняка, где его можно найти. А пансионы
согласятся потерять такой источник финансирования, как Стэнмор, только если
этого совсем никак нельзя будет избежать.
Бартоломью дремал в уголке, когда его темницу внезапно наполнил свет,
резанувший по глазам. Он сопровождался шумом - криками и перебранкой. Сквозь
прищуренные веки Мэттью различил в дверях силуэт Суинфорда, а сбоку от
него - дюжего привратника из пансиона Радда, вооруженного заряженным
арбалетом. Бартоломью вдруг ни с того ни с сего вспомнил, как Колет
рассказывал ему, что этот привратник был ветераном королевских войн во
Франции, но потом променял солдатскую службу на более спокойную жизнь и стал
поддерживать порядок в одном из самых шумных заведений университета.
Суинфорд поднял факел, и на Бартоломью упал свет. Он зажмурился, гадая,
не пришел ли его конец. Потом поднялся на ноги, оцепенелый и неловкий, но
готовый дорого продать свою жизнь. Суинфорд скользнул по пленнику
равнодушным взглядом и махнул кому-то за дверью. Бартоломью узнал брата
Майкла, которого крепко держали Джослин с Колетом. Монаха бросили в темницу.
- Вот тебе компания, лекарь, - сказал Суинфорд. - Будет с кем обсудить
наши дела.
Он двинулся к выходу. Бартоломью, который после долгого одиночества
наслаждался звуком голосов, чувствовал странное нежелание отпускать их.
Мысли его лихорадочно заработали, ища повод задержать гостей.
- Грегори! - крикнул он, пытаясь отцепиться от Майкла, который налетел
на него. - Это ты убил Августа с Полом?
- И да, и нет, - ровно отозвался Колет, не обращая внимания на
неодобрительный взгляд Суинфорда. - Я убил Пола. Он все время просил, чтобы
кто-нибудь принес ему воды. Это было некстати, пришлось заставить его
заткнуться. Но Августа я не убивал, он сам себя убил.
- Как это? - спросил Бартоломью. - На нем не было следов насилия.
- Так вот что ты делал с его телом, - протянул Колет. - А я-то ломал
голову, что ты задумал. Я собирался убить старого дурака, всадить нож ему
под ребра. Но он проснулся, когда я вошел в его комнату, и я увидел, как он
что-то проглотил. На мне был черный плащ с капюшоном, и он, похоже, решил,
что это смерть пришла за ним. Он повалился на спину и умер со страху.
Бартоломью вспомнил пренебрежение, с которым Уилсон встретил его слова
о том, что он пытался определить причину смерти Августа. "Август, верно, до
смерти перепугался очередного своего видения", - сказал тогда Уилсон и был
совершенно прав. Но даже если Колет не пустил в ход оружие, перепугать
старика так, чтобы у него остановилось сердце, было равноценно убийству.
Колет, похоже, собрался продолжить, и по его тону Бартоломью понял, что он
рад поговорить о своих деяниях и похвастаться хитростью, которая помогла ему
избежать подозрений. Но Суинфорд грубо ухватил его за руку и утащил прочь.
Дверь захлопнулась, снаружи послышался скрежет засовов и грохот опускаемого