"Сюзанна Грегори. Чума на оба ваши дома ("Хроники Мэтью Бартоломью" #1) " - читать интересную книгу автора

пойдут дальше. Примерно с год назад, в то же самое время, когда произошли
первые смерти в Кингз-холле, один из агентов сэра Джона сообщил о группе
ученых из Оксфорда, вознамерившихся добиться падения нашего университета.
Знак, который сэр Джон использовал в письмах к этому агенту, - затейливый
витой узор, высеченный на печатке золотого перстня. У каждого их них, у
мастера и его агента, была своя печатка - точная копия другого перстня до
мельчайших подробностей. Когда приходило послание, сэру Джону нужно было
лишь сравнить свой узор с оттиском на письме, чтобы удостовериться, что оно
подлинное. Узор на печатке исключительно сложный, и сэр Джон увидел бы, если
послание скреплено поддельной печатью. Этот перстень всегда был у него при
себе, он носил его на толстом шнурке на шее. Когда сэр Джон умер, печать,
которой он скреплял послания, исчезла.
Бартоломью только кивал и слушал пространное повествование с
нетерпением. Он видел перстень, о котором говорил Элфрит. Он неизменно висел
на шее сэра Джона на крепком кожаном шнурке. Как-то раз Бартоломью спросил
мастера о нем, и сэр Джон отвечал в том духе, что это безделушка, не имеющая
особой ценности, но по некоторым причинам очень важная. В свете фактов,
которые только что открыл Элфрит, Бартоломью решил, что сэр Джон тогда
сказал ему правду.
- Вечером накануне своей смерти сэр Джон навещал Августа и мог спрятать
печать в его каморке. Я не сомневаюсь, сэра Джона убили потому, что кто-то
хотел похитить печать, но я уверен также и в том, что ее не было на нем,
когда его нашли.
- Почему вы так в этом уверены?
- В силу обстоятельств его гибели. Говорят, что он бросился в
мельничный ручей, чтобы мельничное колесо или раздавило, или утопило его.
Бартоломью сглотнул ком в горле и отвел взгляд. Элфрит продолжал:
- В смерти сэра Джона есть два странных обстоятельства. Во-первых,
когда мы с тобой и Суинфордом ужинали с ним вечером накануне его гибели, он
не производил впечатления человека, решившего свести счеты с жизнью. Ты так
не считаешь?
Бартоломью согласился. Эта мысль не шла у него из головы, усиливая
ощущение беспомощности, которое преследовало его после гибели сэра Джона.
Если бы мастер казался больным или угнетенным, Бартоломью мог бы предложить
ему свою дружбу и поддержку.
- Во-вторых, одежда, в которой его нашли. Ну-ну, - Элфрит поднял руку,
заглушая возражения Бартоломью, - я не собираюсь говорить ничего такого, что
еще больше повредило бы доброму имени сэра Джона. На нем была ряса
бенедиктинки. Так?
Бартоломью отказывался смотреть на Элфрита. Данное обстоятельство
наиболее смущало всех. Если состояние души мастера побудило его броситься
под мельничное колесо, это само по себе было скверно. Но тот факт, что
собственных одежд сэра Джона нигде не оказалось, а облачен он был в рясу
монашки, вызвал немало пересудов относительно здравости рассудка и личной
жизни покойного.
- Не думаю, чтобы сэр Джон сам переоделся в это платье, как
предполагают, - продолжал Элфрит. - Вероятнее, его одежду украли, чтобы без
помех тщательно проверить ее в поисках печати. Я считаю, что его убили -
возможно, ударили по голове, - а одежду сняли после того, как он умер. Рясу
монахини избрали для этой цели намеренно, чтобы бросить тень на репутацию