"Пьер Грималь. Сенека " - читать интересную книгу автора

"второстепенная способность, помогающая строить жизнь сообразно природе,
например, богатство или здоровье, благодаря которым мы можем существовать в
согласии с природой". Только первая ценность является абсолютной, только она
принадлежит сфере сущностей.
Одна из основных проблем, встающих при изучении творческой мысли
Сенеки, связана с необходимостью определения, в какой мере то или иное его
утверждение, та или иная формулировка соотносимы с традицией Стой. Иными
словами, мы должны найти философскому наследию Сенеки подобающее место в
ряду наших знаний о стоицизме. Не следует путать эту задачу с проблемой
поиска "источников", которая в отношении Сенеки получила доскональную
разработку, однако не принесла убедительных результатов, если не считать
отдельных, очень узких аспектов, к примеру, определение влияния Панетия на
то или иное письмо к Луцилию. Как справедливо отмечено, мысль Сенеки многим
обязана устным урокам, которые он получал с ранней юности до старости.
Возможно, не обошлось и без влияния всевозможных комментаторов, хотя Сенека
вскользь упоминает, что знакомился с трудами классических авторов
непосредственно. Именно такое чтение он рекомендует и Луцилию: "Пребудь в
обществе устоявшихся умов и питайся ими, если хочешь извлечь то, что
сохранится в твоей душе надолго". Ясно, что к "великим умам" не относились
составители компиляций и пересказов, как в это уверовали слишком многие
новейшие историки. Отдельные авторы упоминаются Сенекой в таком контексте,
который исключает иную возможность ознакомления с их текстами, кроме прямого
чтения. Это Хрисипп, на которого Сенека часто ссылается, хотя порой сурово
критикует его за софистику аргументации; это Зенон, чье творчество, судя по
всему, было ему известно целиком. Мало того, мы знаем, что Сенека перевел на
латинский язык "Гимн Зевсу" Клеанфа. Наконец, он прямо упоминает, что читал
трактаты Гекатона и нашел в них ряд максим, достойных размышления. Не
подлежит никакому сомнению, что по меньшей мере некоторые из сочинений
Гекатона Сенека прочитал от начала до конца. Предлагая вниманию Луцилия ряд
особенно интересных максим, он видел в труде родосского философа источник и
образец для собственного сочинения "О благодеяниях". Но помимо этих
конкретных указаний есть и нечто более важное, что заставляет нас думать,
что Сенека хорошо знал творчество великих мыслителей Стой, как Древней, так
и Средней. Так, в ответ на предложение Луцилия заучить наизусть отдельные
суждения стоиков учитель осыпал его градом упреков: "Они занимались не
сочинительством максим для грядущих антологий, и сила их - во всей
совокупности ими написанного". Иначе говоря, учение стоиков невозможно
свести к той или иной чеканной формулировке, на которую потом можно при
случае ссыпаться, как ссылаются на изречения Эпикура (типичный образец
источника таких цитат - "Главные мысли"). У стоиков же каждое сочинение
являет собой оригинальное, самобытное учение, неразложимое на фрагменты.
"Оставь надежду, что тебе удастся отведать гения великих людей в уваренном
виде. Их нужно изучать целиком и следовать их урокам не по частям".
Эти слова Сенеки, раскрывающие суть его метода, доказывают, что он
видел в философии не сумму знаний, а логичную систему, опирающуюся на
фундамент основополагающих постулатов и позволяющую выстраивать
доказательные выводы. Между методикой, предназначенной для Луцилия в начале
переписки, и тем методом познания, который сам Сенека считал истинно
философским, огромная разница. В каждом из двадцати девяти первых писем
Сенека предлагал своему другу поразмыслить над тем или иным суждением, но в