"Пьер Грималь. Сенека " - читать интересную книгу автора

сущность по отношению к явлениям окружающего мира - деньгам, смерти, дружбе
и т. д. Лишь затем эта готовность к восприятию, все еще более близкая к
инстинкту, чем к разумной воле, должна получить полноценную пищу в виде
рациональных истин.
Аналогичное учение, вполне соотносимое с классическим стоицизмом,
определяет и отношения с еще одним учеником Сенеки - Сереном. Доскональный
анализ неблагополучия, мучающего его друга, которому посвящена вторая глава
трактата "О спокойствии духа", основан на изучении психологии impetus'a и
исследовании понятия воли. В случае Серена речь главным образом идет о
пагубном влиянии дурно управляемого внутреннего порыва: лишенный разумного
руководства, этот порыв служит источником противоречивых желаний, не
совместимых с реальными жизненными условиями, в которых находится Серен. В
результате эти желания - по сути иррациональная форма первичного порыва-не
только душат и давят друг друга, но и остаются вечно нереализованными.
Постоянные разочарования чреваты значительной потерей внутренней энергии, на
которую и жалуется Серен, именуя ее оцепенением души.
По характеру Луцилий и Серен совсем не походили друг на друга. Пылкий
Луцилий выказывал торопливую готовность устремиться по пути, ведущему к
тому, что он считал благом, так что его внутренняя энергия нуждалась лишь в
наставлениях и некоторой регулировке. Серен, напротив, без конца колебался,
болезненно реагируя на малейшее препятствие на своем пути. В первых строках
"Спокойствия духа" он признается в этом сам, а в "Постоянстве мудреца"
говорится об обидчивости, которую он демонстрировал в ответ на самые
невинные замечания своего друга. Стремясь направить жизнь того и другого к
достижению счастья, Сенека использовал разные подходы. Бесспорно, по
характеру Луцилий с его пылкостью и жаждой постижения философских истин был
ему гораздо ближе, чем Серен, менее склонный к философии и более озабоченный
соображениями общественного престижа и скрытого тщеславия, в котором он не
всегда признавался даже самому себе. Поэтому обращенные к нему советы Сенеки
носят больше практический, чем философский характер, а
отвлеченно-философские приемы, занимающие столь важное место в переписке с
Луцилием, даже не упоминаются. Очевидно, что Сенека не рассчитывал подвести
своего молодого родственника к достижению мудрости (в отношениях с Луцилием
он ставил перед собой именно такую задачу) и стремился лишь к тому, чтобы
научить его душевному спокойствию. Серен никогда не вел себя как убежденный
стоик, и уроки, преподносимые другом, часто вызывали в его душе протест.
Сознавая это, Сенека и не пытался целиком и без остатка увлечь его
постижением нравственного опыта стоиков, как поступал с Луцилием. Все его
рекомендации Серену направлены на то, чтобы помочь другу обрести душевный
комфорт. Аргументы, которыми он пользуется в "Постоянстве мудреца" с целью
убедить Серена, почерпнуты либо из области чистой диалектики, либо из сферы
communia - здравого смысла, но никогда не обращаются к учению в целом.
Однако при всех различиях, существующих между сочинениями, адресованными
Серену, и сводом "Писем к Луцилию", учение, проповедуемое Сенекой, остается
одним и тем же. Это учение Стой, из которого Сенека извлекает
психологический аспект, обогащая его своим личным опытом. И в том и в другом
случае он стремится не к передаче знаний (в случае с Сереном речь об этом
даже не идет, что же касается Луцилия, то, как мы уже показали, роль
отвлеченно-философских приемов была ему ясна), но к тому, чтобы
воздействовать на всего человека целиком, сформировав у него правильное