"Пьер Грималь. Сенека " - читать интересную книгу автора

СЕНЕКА И ЕГО ВРЕМЯ

Источники

Дефицит конкретных свидетельств, слишком часто затрудняющий изучение
жизни латинских авторов, на Сенеку не распространяется. В большей мере
историческое лицо, чем писатель, он заслужил бесспорную честь многократного
упоминания в трудах античных историков. Как и Цицерон, Сенека входит в число
деятелей "великой истории".
Свой рассказ о нем оставили, в частности, Тацит и Дион Кассий. Как ни
странно, это обстоятельство, на первый взгляд благоприятствующее освещению
биографии философа, сопряжено с определенными неудобствами. Дело в том, что
современные Сенеке историки, на суждения которых привычно ссылаются все
последующие поколения исследователей, в большинстве своем не просто
принимали активное личное участие в описываемых событиях, но зачастую и
пережили в связи с этими событиями немало страданий. Их свидетельства
поэтому далеки от объективности. Отзвук личных пристрастий слышен и в
"Анналах" Тацита, и в сочинении Диона Кассия. Ясно, что авторы пользовались
разными источниками, и не случайно в их трудах так много взаимных
противоречий. Немецкий ученый А. Геркке еще в конце XIX века отметил, что,
например, Тацит считает Сенеку непричастным к убийству Агриппины, тогда как
Дион полагает, что при составлении плана заговора без философа не обошлось.
Та же разноголосица мнений существует и относительно заговора Пизона.
Светоний отрицает участие в нем Сенеки; Тацит, за неимением убедительных
доказательств, не высказывается ни за ни против; Дион же утверждает, что
Сенека не только знал о планах заговорщиков, но и поддерживал их.
Таким образом, считать факты надежно установленными невозможно. Мало
того, они не были твердо установлены и во времена Тацита, поскольку
предшествовавшие ему историки излагали их по-разному, подобно тому, как
нынешние журналисты, в зависимости от своей политической ориентации,
способны представить одно и то же событие в совершенно взаимоисключающих
видах. Вот почему мы не смеем рассчитывать, что нам удастся на основе
отзывов античных историков составить внутренне непротиворечивый и четко
очерченный образ Сенеки, чьи поступки и деяния, заявленные вслух и потаенные
помыслы представлялись бы нам раз и навсегда определенными. В самом лучшем
случае в нашем распоряжении оказывается сразу несколько версий одного и того
же события, как в уже упомянутом примере смерти Агриппины, и нам предстоит
сделать свой выбор. Еще чаще приходится с большим или меньшим успехом
восстанавливать хотя бы одну из версий, и здесь очень важно помнить, что
наряду с ней могло существовать и наверняка существовало множество других. А
если нам известна единственная версия события, это еще не значит, что она
достоверна.
Осознав, что со страниц исторических свидетельств перед нами предстает
не единый, а множащийся образ Сенеки, меняющийся в зависимости от того,
каким его воспринимали и запомнили современники, мы вынуждены смириться с
необходимостью приглядываться к этому образу сквозь смутную, дымку сомнений.
Но и это еще не самое худшее. Беда в том, что мы чувствуем: даже этот
размытый туманом образ не вполне достоверен, даже он частично является
реконструкцией.
Как показал тот же А. Геркке, Тацит в качестве вспомогательного