"Пьер Грималь. Сенека " - читать интересную книгу автора

эхо египетских "истин". Позже, когда Сенека окажется в числе приближенных
Нерона, мы обнаружим в его непосредственном окружении "секретаря священного
суда" Херемона, служившего одним из наставников молодого принцепса.
Утверждать, что именно Херемон сыграл роль главного информатора Сенеки во
время его пребывания в Египте, нельзя, однако ничего неправдоподобного в
подобной гипотезе нет. Египетский жрец Херемон исповедовал философию
стоицизма и не скрывал, что его занимает поиск аналогий между религией
Египта и учением Хрисигата. Возможно, ему же Сенека обязан сведениями о
кометах, если, конечно, признать Херемона прототипом таинственного
Хармандра, упоминаемого в "Естественно-исторических вопросах". Херемон
действительно написал книгу о кометах, и нет ничего странного в том, что,
обращаясь к той же теме, Сенека этой книгой воспользовался.
Больше того, в другой части "Естественно-исторических вопросов" Сенека
с одобрением излагает "египетскую теорию", в соответствии с которой
существует четыре вида основных элементов, несущих в себе по два начала -
мужское и женское. Воздух, вода, земля и огонь выступают то в мужской
ипостаси, то в женской. Некоторые исследователи увидели в этой идее
отдаленный намек на эннеаду (девятку), принятую в египетской теологии.
Однако для образования эннеады здесь не хватает одного элемента, а
предположение Э. Брейе о дополнении одной из "пар" понятием "пневмы"
представляется недостаточно основательным. Скорее уж напрашивается мысль,
что за изложенной Сенекой теорией скрывается космологическая интерпретация
огдоады (восьмерицы), в частности, наиболее известной - огдоады Гермополя,
согласно которой божества так же представлены в виде пар, олицетворяющих
мужское и женское начала.
Подобные умозаключения возможны лишь в том случае, когда их автор
близко знаком с египетским языком и священной письменностью, то есть
иероглификой, которая в те времена считалась выражением космической и
божественной сущностей. Фигура Херемона, написавшего книгу о символической
письменности Древнего Египта, приобретает в этом контексте особую
привлекательность. Перу Херемона принадлежит также труд о жизни египетских
жрецов, в котором подробно объясняется, почему они строго придерживались
аскетизма: не употребляли вина и мяса и блюли особую чистоту, не прикасаясь
ни к чему мертвому. Общение с Херемоном всколыхнуло в душе Сенеки мысли,
которые занимали его ум десятью годами раньше и которые он скрепя сердце
забросил под давлением отца.
Пребывание в Египте, безотносительно к философско-религиозным
проблемам, раскрыло Сенеке глаза на политическую реальность. Египет,
входящий в состав Империи, оставался совершенно обособленной землей, в
которой принцепс почитался наравне с богом. Незадолго до Сенеки здесь
побывал Германик, без ведома Тиберия решивший ознакомиться с этой частью
римских владений. Движимый преимущественно интересом к священным традициям,
он поначалу не строил никаких далекоидущих политических планов, однако
вскоре его захватил соблазн повторить попытку, предпринятую Галлом во
времена Августа. В правление Калигулы, а затем и Нерона Египет не
представлял для императорской власти первостепенной проблемы. Нам в этом
аспекте интересно отметить, что Сенека, на протяжении многих лет принимавший
активное участие в управлении Империей, успел проникнуться оригинальным
мышлением египтян, благодаря поклонникам культа Изиды и Сараписа блиставшим
далеко за пределами страны. Оно проявлялось не только в экономике - широко