"А.С.Грин. Алые паруса (Феерия)" - читать интересную книгу автора

Грэя, пока он смотрел картину. Вдруг показалось ему, что слева
подошел, став рядом, неизвестный невидимый; стоило повернуть
голову, как причудливое ощущение исчезло бы без следа. Грэй
знал это. Но он не погасил воображения, а прислушался.
Беззвучный голос выкрикнул несколько отрывистых фраз,
непонятных, как малайский язык; раздался шум как бы долгих
обвалов; эхо и мрачный ветер наполнили библиотеку. Все это
Грэй слышал внутри себя. Он осмотрелся: мгновенно вставшая
тишина рассеяла звучную паутину фантазии; связь с бурей
исчезла.
Грэй несколько раз приходил смотреть эту картину. Она стала
для него тем нужным словом в беседе души с жизнью, без
которого трудно понять себя. В маленьком мальчике постепенно
укладывалось огромное море. Он сжился с ним, роясь в
библиотеке, выискивая и жадно читая те книги, за золотой
дверью которых открывалось синее сияние океана. Там, сея за
кормой пену, двигались корабли. Часть их теряла паруса, мачты
и, захлебываясь волной, опускалась в тьму пучин, где мелькают
фосфорические глаза рыб. Другие, схваченные бурунами, бились
о рифы; утихающее волнение грозно шатало корпус;
обезлюдевший корабль с порванными снастями переживал
долгую агонию, пока новый шторм не разносил его в щепки.
Третьи благополучно грузились в одном порту и выгружались в
другом; экипаж, сидя за трактирным столом, воспевал плавание и
любовно пил водку. Были там еще корабли-пираты, с черным
флагом и страшной, размахивающей ножами командой; корабли-
призраки, сияющие мертвенным светом синего озарения;
военные корабли с солдатами, пушками и музыкой; корабли
научных экспедиций, высматривающие вулканы, растения и
животных; корабли с мрачной тайной и бунтами; корабли
открытий и корабли приключений.
В этом мире, естественно, возвышалась над всем фигура
капитана. Он был судьбой, душой и разумом корабля. Его
характер определял досуга и работу команды. Сама команда
подбиралась им лично и во многом отвечала его наклонностям.
Он знал привычки и семейные дела каждого человека. Он
обладал в глазах подчиненных магическим знанием, благодаря
которому уверенно шел, скажем, из Лиссабона в Шанхай, по
необозримым пространствам. Он отражал бурю
противодействием системы сложных усилий, убивая панику
короткими приказаниями; плавал и останавливался, где хотел;
распоряжался отплытием и нагрузкой, ремонтом и отдыхом;
большую и разумнейшую власть в живом деле, полном
непрерывного движения, трудно было представить. Эта власть
замкнутостью и полнотой равнялась власти Орфея.
Такое представление о капитане, такой образ и такая истинная
действительность его положения заняли, по праву душевных
событий, главное место в блистающем сознании Грэя. Никакая
профессия, кроме этой, не могла бы так удачно сплавить в одно
целое все сокровища жизни, сохранив неприкосновенным