"Бальтасар Грасиан. Критикон " - читать интересную книгу автора

покинут, по горло занят двумя мучительными тяжбами - денежной и любовной,
причем вторая тревожила меня куда сильней. Страх лишиться состояния не
заставил меня ни на шаг отступить в моей любви; подобно пальме, она,
встречая препятствия, пуще росла. Но если меня угроза не смутила, на
родителей и родственников дамы она подействовала; зарясь на прибыли и
почести, они сговорились... Но решусь ли произнести это слово? Нет, лучше
умолкну. Андренио стал просить его продолжать, и Критило сказал:
______________
* Учитывая возраст Критило, надо полагать, что здесь речь идет о
Филиппе II (1555 - 1598).
** Этот укрепленный город на побережье Аравийского моря (в бывших
португальских владениях в Индии) назван "столицей католической империи на
Востоке", так как в эпоху, к которой отнесено действие "Критикона", он
принадлежал Испании (с 1578 г. по 1640 г. Португалия вместе со своими
заморскими владениями была присоединена к Испании).
*** Основа имени Фелисинда - прилагательное feliz (от лат. felix -
"блаженный").
**** "Пробудить спящего" - испанская поговорка, послужившая названием
одной комедии Лопе де Вега. Здесь "спящим" назван вице-король Гоа, которого
постарались настроить против Критило.

- Да, это слово - смерть! Они решили меня убить, а мою жизнь, даму
моего сердца, отдать сопернику. Об этом известила меня она сама в тот же
вечер, выйдя, как обычно, на балкон. Советуясь со мною и умоляя что-нибудь
придумать, она рыдала так горько, что от слез ее в сердце моем вспыхнул
пожар, целый вулкан отчаяния и ярости. На другой день, не думая об
опасностях и угрозах для чести и жизни, ведомый слепой страстью, я опоясался
шпагой, нет, разящей молнией из колчана Амурова, выкованной из стали и
ревности. Не медля, разыскал я соперника, и слова уступили место делам,
язык - руке; шпаги наши забыли о ножнах и милосердии; мы сошлись, и после
нескольких выпадов мой клинок пронзил ему сердце, отняв у него и жизнь и
любовь. Он упал наземь, а я попал в тюрьму, ибо меня тотчас облепил рой
стражников; одних влекло честолюбивое желание угодить вице-королю,
большинство - надежда поживиться моим имуществом. Итак, меня упрятали в
застенок и заковали в цепи - расплата за сладостные цепи любви! Печальная
весть дошла до слуха, вернее, до сердца родителей юноши - слезам и воплям не
было конца. Родственники призывали к мщению, люди благоразумные взывали к
правосудию, вице-король метал громы и молнии. В городе лишь об этом
толковали, большинство меня осуждало, меньшинство защищало, но все скорбели
о беспримерном нашем злосчастье. Только моя дама ликовала, прославляя на
весь город мою отвагу и ныл. К разбирательству дела приступили с величайшей
свирепостью, хотя с виду и соблюдая закон. И прежде всего, под предлогом
секвестра, учинили сущее разграбление моего дома, утоляя жажду мести моим
достоянием, - так, разъяренный бык кидается на плащ ускользающего тореадора;
уцелело лишь немного драгоценностей, хранившихся в казне одного монастыря.
Но Фортуне было мало, что меня преследуют как уголовного преступника, -
вскоре был вынесен приговор и по гражданскому моему делу. Я лишился
имущества и друзей - две эти потери всегда случаются вместе. И все бы еще не
беда, не свались последний удар, сокрушивший меня вконец. Родители
Фелисинды, изнемогши от сыпавшихся на них бед - ведь в один год потеряли они