"Я.И.Гройсман, Г.П.Корнилова. Встречи в зале ожидания: воспоминания о Булате Окуджаве " - читать интересную книгу автора

однодневка: забывается, уходит... О том, что сейчас делается в области
песни, можете судить сами: каждая является как бы скверным продолжением
другой, ни одной мелодии вы не запомните, как ни старайтесь. Тексты какие-то
идиотские... И певица должна быть до предела обнажена, и все вокруг
почему-то тоже. Есть композиторы, которые нашли себя в этом так называемом
шоу-бизнесе... А в песнях, которые мы писали с Окуджавой, безусловно, есть
что-то вечное - в словах! "Не обещайте деве юной любови вечной на земле..."
Каждая человеческая душа, каждое человеческое существо, достигшее возраста,
когда она начинает чувствовать что-то и хочет любить, откликается на эти
слова, не может быть равнодушна. У молодых раскрываются какие-то глубоко
спрятанные романтические струны. У пожилого человека это вызывает чувство
ностальгии по молодости...
Тут очень важно было придумать мелодию, а, как говорят, я умею
придумывать красивые, настоящие мелодии, мою музыку узнают. Один видный
критик с пренебрежением, я бы сказал с академическим тухлым снобизмом,
назвал меня "кинокомпозитором". Я его не обвиняю. Я горжусь этим. Хотя я
пишу серьезную музыку, которая к кино никакого отношения не имеет. Благодаря
кино мы многое почерпнули с Булатом. Потом у нас был целый каскад песен к
фильму "Соломенная шляпка". Булат написал остроумнейшие слова, с чрезвычайно
тонким ощущением стиля автора пьесы Лабиша и вообще французского песенного
жанра, шансона.
Я считаю Булата великим поэтом нашего времени. Его песни, стихи будут
всегда, убежден в этом. Например, после смерти Пушкина его слава не сразу
поднялась на такую недосягаемую высоту, как мы ее теперь воспринимаем, -
нужна была дистанция, время. Я очень горжусь тем, что за собрание романсов
на стихи русских поэтов XIX-XX веков мне присудили Царскосельскую
художественную премию 2000 года, и в сборнике этих романсов рядом с именами
Пушкина, Фета, Полонского, Бунина по праву стоит имя моего друга Булата
Окуджавы.
А писались эти песни по-разному. Одна из самых моих любимых - песня к
фильму "Нас венчали не в церкви". И той пронзительностью и взлетом, которые
вошли в окончательный вариант музыки, она обязана исключительно Окуджаве. Я
в то время жил в Москве в доме творчества. Булат позвонил и сказал: "Я
завтра уезжаю в Париж". Тогда, говорю, приезжай и послушай. Он выслушал то,
что я написал, и произнес: "Хорошо", - с каким-то кислым выражением лица. А
он ведь был человек очень чуткий, деликатный в отношениях с людьми. Но я
чувствую: что-то не так. Поздно вечером звонит: "Ты знаешь, начало мне
нравится. А вот здесь - "Ах, только бы тройка не сбилась бы с круга, / не
смолк бубенец под дугой... / Две вечных подруги - любовь и разлука - не
ходят одна без другой" - здесь нужен какой-то взлет, нужно ввысь увести. Я к
тебе завтра утром приеду". А он на другом конце Москвы, и у него днем
самолет. Да, думаю, серьезно он к этому относится. Но неужели же я не
сочиню? Неужели пороха не хватит? Как-то меня этот разговор подхлестнул, я
начал ходить по комнате... Когда композитор говорит, что он знает, как
рождается музыка, - не верьте! Никто не знает, как это происходит. Объяснить
невозможно. Приходит - и всё. Или не приходит. Ко мне в тот вечер - пришло.
Утром Булат приехал, и когда я сыграл новый вариант, он меня расцеловал: вот
это, сказал, то, что нужно.
А однажды я просто отказался от своей музыки - в его пользу. Очень
люблю эту песню, она потом звучала в двух фильмах и на пластинке. Как сейчас