"Я.И.Гройсман, Г.П.Корнилова. Встречи в зале ожидания: воспоминания о Булате Окуджаве " - читать интересную книгу автора

помню: я сижу за роялем, наигрываю свою мелодию: "После дождичка небеса
просторны..." Булат послушал и говорит: "А знаешь, я тоже придумал!" Он сел
и сыграл. Я поднял обе руки - его мелодия была лучше, точнее.
Но давайте поговорим о недостатках Булата Окуджавы. Потому что ведь без
недостатков людей нет. На эту тему замечательно пошутил Бальзак, который,
как известно, был мастер концентрированных философских высказываний: "Худший
вид недостатков - когда их нет совсем". То есть тогда уж смотри в оба. Так
вот, Окуджава. В нем, конечно, сидел человек восточный. Это ни хорошо, ни
плохо - просто краска такая. Эта странная смесь: отец - чистокровный грузин,
мать - чистокровная армянка. Сочетание этих двух начал делало его,
во-первых, очень гордым. По-восточному гордым. Он мог - умел - сказать,
выслушав: "Ты порешь ерунду". В принципиальных вопросах был тверд. Булат был
мудрым человеком, но вместе с тем иногда чуточку тщеславным. Например, его
любовь к публичным выступлениям... Мне казалось, что это как раз тот случай,
когда величайшее его достоинство незаметно переходит в недостаток. Он был,
кроме всего прочего, прекрасным собеседником, рассказчиком, и в его
выступлениях пение перемежалось с остроумными рассказами. Но мне казалось,
что этих выступлений было слишком много, особенно в последнее время, когда
он болел и силы были уже не те. Конечно, это можно объяснить: он долгое
время был в загоне, под негласным запретом. Например, из фильма "Станционный
смотритель" с Никитой Михалковым худсовет "Мосфильма" выстриг отснятые уже
кадры, в которых молодой, обаятельный Никита поет замечательную гусарскую
песенку, слова которой написал Булат: "Красотки томный взор не повредит
здоровью. / Мы бредим с давних пор: любовь, любви, любовью... / Вперед,
судьба моя! А нет, так Бог с тобою. / Не правда ли, друзья: судьба, судьбы,
судьбою?" И последний куплет: "Он где-то ждет меня, мой главный поединок. /
Не правда ли, друзья, нет жизни без поминок?" Простые слова гусарской
песенки.
Но директор "Мосфильма" пришел в ярость - какой тут Окуджава рядом с
Пушкиным? А эпизод уже отсняли, Никиту мобилизовали в армию и услали к черту
на рога, и переснять невозможно. И вот только потому, что исполнять песню на
слова Окуджавы было запрещено, пришлось постановщику фильма Сергею Соловьеву
переснимать целый эпизод, где уже звучала только музыкальная тема, а песни
не было в кадре, как исчез, естественно, из кадра блистательный Никита
Михалков. Кстати, после просмотра части фильма Куросава предложил мне писать
музыку к его фильму "Дерсу Узала", что было для меня большой честью.
Такая вот была установка: не популяризировать Окуджаву! Поэтому в
перестройку, когда "открылись шлюзы", Окуджава был нарасхват - огромные залы
в Париже, Берлине, частые концерты здесь, в России. Но тогда же к нему стали
лезть все кому не лень - интервью сплошным потоком, и это были умные
интервью, мудрые, выношенные слова, но... как бы это сказать? Начинала
происходить некая девальвация его мыслей. И все эти подписи на
многочисленных обращениях... Я, помню, говорил ему об этом. Думаю, он внял
моим советам...
А еще - частые концерты, на которые его подвигала любимая жена Оля. Она
очень толковая и умная, литературно тонко мыслящая женщина, интересный
человек, с крепким характером, ей нравился его успех, и мы с ней часто
входили... не то что в конфликт, но у нас были разные точки зрения на всё
это. Я ей говорил прямо: "Оля, он человек больной, он же не может так часто
выступать!". - "Нет, нет, пусть выступает, это для него жизнь". А я часто