"Томмазо Гросси. Марко Висконти (историко-приключенческий роман) " - читать интересную книгу автора

было лет двадцать семь - двадцать восемь.
- Какие новости ты привез? - спросил граф у старика.
- Какие бог послал.
- Ну, рассказывай о судебном разбирательстве.
- Дело было так. Приехали мы в Беллано. Как только зазвонил колокол, из
дома архиепископа к нам вышел какой-то человек с лицом вероотступника, а с
ним три или четыре книжника и фарисея, и с ходу начал бормотать что-то
непонятное. Потом он вытащил какие-то древние перга менты, только на то и
годные, чтобы заворачивать в них соленую рыбу, и стал похлопывать по ним
рукой, будто они могли подтвердить его вымыслы. Наконец он завел другую
песню и нагло заявил, что У него есть свидетели, которые говорят, будто мы,
лимонтцы, всегда были опороченными слугами монастыря.
- Наверное, оброчными?
- Ну да, обмороченными, и что поэтому нам всегда брили головы и только
недавно позволили отпустить волосы. Ведь это такое оскорбление, что хуже,
пожалуй, и не придумаешь!
- Но эти свидетели были там или нет? - спросил граф.
- Когда же их недоставало? Если бы нужно было снова распять господа
нашего, так, вы думаете, не нашлось бы свидетелей? Были, конечно, свидетели,
готовые за арбузную корку поклясться в чем угодно, - все эти проклятые
гибеллины, продавшие душу дьяволу.
- И что было дальше?
- А дальше вот что. Как только кончила болтать эта хитрая лисица,
заговорил наш адвокат Лоренцо Гарбаньяте. Он ясно сказал, что мы вовсе не
вассалы и не обмороченные этого монастыря и что уже больше ста лет мы по
закону ничего не платим, кроме подушной подати и общинных сборов, да еще
десятину отрабатываем на сборе маслин и каштанов, ну, и поставляем лодки, а
больше ничего. Потом он сказал в нашу защиту одно слово, очень какое-то
чудное слово... Ты не помнишь, Арригоццо, какое это было слово?
- Он сказал что-то вроде, - ответил сын, - я помню, он сказал... что
есть какое-то право... Ну, я не знаю, какое это право. Давнее, что ли...
- Он, наверное, сказал, что вы больше не крепостные по праву
давности, - подсказал граф.
- Верно, вот как раз так! - в один голос воскликнули отец и сын.
- Еще бы! Я в таких делах разбираюсь.
- И чтоб доказать это мудреное право, - продолжал Микеле, - наш адвокат
выставил своих достойных свидетелей, самых древних стариков из деревни и
всей округи.
- Ну, и...
- Ну, и вроде бы все уже было кончено, верно? Раз уж с этим самым
давним правом все оказалось ясно, так нет - этот злодей в судейской мантии
выдумал новую штуку: "Обе стороны, говорит, привели свидетелей, готовых
поклясться в своей правоте. Значит, по их показаниям истину установить
невозможно. Передадим дело на суд божий!"
- На суд божий?
- Вот-вот. А все, кто собрался на площади, тут же стали хлопать в
ладоши, будто и это взаправду была невесть какая мудрость. "Испытание
каленым железом!" - крикнул кто-то. "Нет, кипящей водой!" - закричал другой.
"Лучше крестом!" - крикнул и я тоже и сказал моему Арригоццо, чтобы он
постоял за Лимонту, а он сказал, что согласен.