"Вячеслав Жуков (Джеймс Гудвин). Сердце дурака" - читать интересную книгу автора

появляется дрожащая рука, стряхивает пепел и вновь исчезает в мягкой темноте
пледа. Я представил себя таким же немощным и никому не нужным стариком. Конец
жизненного цикла: капли, отвары, недержание, воспоминания и одиночество.
Одиночество, полное лицемерного внимания безразличных потомков и обоюдного
ожидания твоей смерти. Чтобы обмануть себя и их - глухота, мудрые советы,
суждения обо всем. Бессонные ночи, музыка, чужая молодость и чувство, что для
какого-то сукиного сына ты стал предметом анализа и сравнений. Я улыбаюсь и,
неожиданно для самого себя, шлю воздушный поцелуй. Старик отвернулся - бледное
пятно на фоне неосвещенной комнаты. Мгновение спустя на балкон выходит
девушка: желтый свет ярким флером ложится ей на плечи, косым лучом падает вниз
к моим ногам. Она обнимает старика, что-то тихо говорит, смеется и шлет мне в
ответ два воздушных поцелуя. Я встаю, говорю: "Спасибо", и ухожу прочь. Теплый
туман...

Я выбрался на опустевшую улицу с веткой сирени в руке. Впереди голубой
квадрат проспекта. Я останавливаюсь, на слабом фоне машинного шума - музыка и
печаль. Я ухмыляюсь, прочтя надпись на стене, и бодро вышагиваю так, будто
знаю, куда иду. Во всяком случае, это мне не грозит. В бесцельности и
равнодушии - залог удач и успешного продвижения навстречу новым приключениям.
Но не на пустой желудок, иначе чувство свободы притупляется и возникают
чувства иного сорта. Поэтому я поднимаюсь вверх, минуя проспект, сворачиваю за
университет и вхожу в студенческую обжорку, где всегда полно народу. Это
как-то объединяет и растормаживает - не надо следить за самим собой, всем
наплевать, что ты из себя корчишь, лишь бы никому не наступал на ноги. Я беру
вечерний комплекс; он неизменен и в цене, и в качестве, и это меня тоже
устраивает, потому что мой луженый желудок интересует только количество.

Мое любимое место возле окна занято, и я устраиваюсь в темном углу под
обновленным лозунгом: "Жратвой не сори, страшно осторожно в меру бери".
Напротив мой сосед по столику приканчивает десерт, перед ним гора пустой
посуды, пепельница забита косточками маслин. Мне его уже не догнать, и я, не
спеша, с чувством глубокого удовлетворения набрасываюсь на гуляш. Когда я
покончил с ужином, сосед все еще сидел рядом со мной, пыхтя дорогой сигарой.
Пиджак он снял, и теперь я вижу напечатанные на его рубашке красным шрифтом
слова: "Сцепи-ка руки, парень...". Я уже не раз замечал, что с девушками -
интересными, лучше знакомиться на улице: "Вы не могли бы быть моим гидом в
незнакомом городе?". А с другими-любыми, лучше после еды и выпивки. "У меня
сегодня праздник, не выпьете ли вы вместе со мной?" - говорю я дежурную фразу.

- Угу, - отвечает сосед. Я заказываю бутылку сухого и в ожидании
продолжения беседы (пьешь на чужие, так нечего отмалчиваться) поощрительно
улыбаюсь. Он снимает фуражку, стряхивает пепел в бокал (не мой), и тоже
улыбается так, что уши сходятся на затылке. Мы молчим и бьем рекорды по
улыбанию. Наконец приносят бутылку. Он вынимает сигару изо рта и, все еще
улыбаясь, говорит: "Полезно для здоровья". Черт его знает, что он имеет в виду
- то ли вино, то ли наши дурацкие улыбки, то ли пепел в бокале, куда он сейчас
наливает до упора, правда, предварительно налив мне столько же. Я поднимаю
бокал и называю первое попавшееся имя. Он отвечает мне тем же:

- Капитан. - И поняв, что этого маловато, добавляет. - Ну, скажем так -