"Рене Генон. Восток и Запад" - читать интересную книгу автораи покидают они эту негативную позицию только через более или менее
сознательный прагматизм, заменяя, как у Анри Пуанкаре, рассмотрение истинности гипотезы рассмотрением ее удобства; не есть ли это признание непоправимого невежества? Между тем, вторая позиция, которую можно назвать догматической, с большей или меньшей искренностью поддерживается другими учеными, но, в особенности, теми, кто считает себя обязанным защищать нужды образования; всегда казаться уверенным в себе и в том, что говорится, скрывать трудности и сомнения, никогда ничего не произносить в форме предположения, таково самое легкое средство заставить принять себя всерьез и приобрести авторитет, когда имеют дело с публикой, в основном, некомпетентной и неспособной к различению, обращаются ли при этом к ученикам или же хотят заняться популяризацией. Естественно, что эта установка принимается (и на этот раз, бесспорно, более искренно) теми, кто это образование получает; это также позиция тех, кого называют "широкой публикой", а "сциентистский" дух во всей своей полноте, с его особой слепой верой, можно отметить у людей, которые обладают лишь полузнанием, в той среде, где царит состояние умов, часто квалифицируемое как "начальное", хотя оно и не является исключительно достоянием ступени, носящей это название. Мы только что произнесли слово "популяризация"; это тоже нечто совершенно особое в современной цивилизации, и здесь можно увидеть один из главных факторов того состояния духа, которое мы пытаемся в настоящий момент описать. Это одна их форм, в которой воплощается странная потребность в пропаганде, оживляющей западный дух, что можно объяснить только преобладающим влиянием элементов сентиментальности; никакое интеллектуальное рассмотрение не оправдывает прозелитизм, который восточные люди считают вещи: просто представлять истину, как ее понимают, заботясь только о том, чтобы ее не исказить, или же, напротив, изо всех сил заставлять других разделять свои собственные убеждения. Сами пропаганда и популяризация возможны только в ущерб истине: претендовать на то, чтобы сделать ее "доступной для всех" без исключения, с необходимостью, означает деформировать и ущемлять ее, так как невозможно предположить, чтобы все люди были одинаково способными понимать все, что угодно; это не вопрос более или менее обширного образования, это вопрос "интеллектуального горизонта", а это не то, что может изменяться, это присуще самой природе каждого человеческого индивида. Химерический предрассудок "равенства" вступает в противоречия с самыми точно установленными фактами в интеллектуальном порядке так же, как и в порядке физическом; это отрицание всякой естественной иерархии и снижение всякого познания до уровня ограниченного обыденностью рассудка. Больше не предполагают ничего такого, что превосходило бы обычное понимание, и действительно, научные и философские концепции нашего времени, несмотря на их претензии, по сути, являются самой жалкой посредственностью; значительно преуспели только в том, чтобы устранить все, что может быть несовместимым с заботами популяризации. Хотя некоторые могут это утверждать, но создание какой бы то ни было элиты не согласуется с демократическим идеалом; последний требует распределения совершенно одинакового образования среди индивидов, одаренных самым неравным образом, самыми разными способностями и темпераментом; несмотря на все, нельзя помешать тому, что бы это образование производило все еще весьма различные результаты, но все это противоположно намерениям тех, кто его установил. В любом случае, такая система обучения |
|
|