"Рене Генон. Восток и Запад" - читать интересную книгу автора

понимания; идеи заменяются фактами, а эрудиция обычно принимается в качестве
реальной науки. Чтобы поддержать или дискредитировать ту или иную ветвь
познания, тот или иной метод, достаточно провозгласить, что он является или
не является "научным"; то, что официально считается "научными методами",
суть приемы самой неинтеллектуальной эрудиции, в наибольшей мере исключающей
все то, что не является поиском фактов ради них самих, вплоть до самых
малозначительных деталей; следует отметить, что именно "писатели" больше
всех злоупотребляют этим наименованием. Престиж "научной" этикетки, даже
когда она ничем большим, чем этикетка, не является, это триумф исключительно
"сциентистского" духа; разве не дает нам основания говорить о "суеверии"
науки то почтение, которое внушает толпе (включая так называемых
интеллектуалов) использование обычного слова?
Естественно, "сциентистская" пропаганда осуществляется не только
внутри, под двойной формой "обязательного образования" и популяризации; она
также свирепствует и во вне, как и все другие варианты западного
прозелитизма. Везде, где водворяются европейцы, они желают распространять
так называемые "блага образования", всегда следуя одним и тем же методам,
без малейшей попытки приспособления и не спрашивая себя, не существует ли
уже там какой-нибудь другой вид обучения; все, что исходит не от них, должно
считаться за ничто, за недействительное; "равенство" не позволяет различным
народам и различным расам иметь свой собственный склад ума; к тому же,
главное "благодеяние", ожидаемое от этого обучения теми, кто его навязывает,
это, вероятно, всегда и повсюду разрушение традиционного духа. "Равенство",
столь дорогое для западных людей, сводится, когда оно исходит от них, к
одному только единообразию; все остальное, в нем заключающееся, не
становится предметом экспорта и касается только отношений западных людей
между собой, так как они считают себя несравненно выше других людей, среди
которых они не делают никакого различия: к самым варварским неграм и к самым
утонченным восточным людям они относятся почти одним и тем же образом,
потому что они в равной мере находятся вне единственной "цивилизации",
имеющей право на существование. Поэтому европейцы ограничиваются, в
основном, преподаванием самых элементарных их всех своих познаний; не трудно
вообразить себе, как должны их оценивать восточные люди, которым даже самое
возвышенное из этих познаний кажется отличающимся как раз своей узостью и
печатью довольно грубой наивности. А так как народы, которые имеют свою
собственную цивилизацию, оказываются неподдающимися этому столь
превозносимому образованию, тогда как народы без культуры переносят его
гораздо более покорно, то западные люди не далеки от того, чтобы считать
вторых выше первых; они отдают дань уважения, по крайней мере,
относительного, тем, кого они считают способным "возвыситься" до их уровня,
хотя бы это было после нескольких веков режима "обязательного начального
образования". К несчастью, то, что западные люди называются "возвыситься",
те, кого это касается, назвали бы "падением"; именно так думают все
восточные люди, даже если они этого не говорят и предпочитают, как это чаще
всего и бывает, закрыться в полном пренебрежения молчании, оставляя
западному тщеславию свободно интерпретировать свою позицию, как им будет
угодно, настолько это их мало интересует.
Европейцы имеют столь высокое мнение о своей науке, что верят в ее
неотразимый престиж и воображают, что другие народы должны впадать в восторг
перед самыми их незначительными открытиями; это состояние духа, которое их