"Тонино Гуэрра. Параллельный человек" - читать интересную книгу автора

Она улыбнулась, спросила, почему на окне нет занавесок. Ну откуда мне
знать почему? Моя тень поползла вниз по ступеням. Следом тень моей матери;
наконец мы в треугольной тени обелиска; и она мне вручает пакет из желтой
оберточной бумаги, объясняя: привезла с собой мясо. К черту мясо!
Перебраниваясь, исчезаем в ослепительном блеске солнца. Потом: квадратная
тень такси; наконец мой угол. Признается: представить себе не могла, какой
я теперь, пока не увидела дом, где я поселился. Город, в котором мы
встретились, был для нее царством теней. Но мне тогда было непонятно, то
ли я сам вижу город теней, то ли она видит меня среди этих теней. [Часто я
спрашиваю себя, почему в моей памяти сохранился ослепительный свет,
сберегающий в неприкосновенности одни только тени, подобно тому, как
вспыхнувшая над Хиросимой атомная бомба оставила на стене тени
испепеленных японцев? (Прим.авт.)]
Быть может, меня видела мама на белой стене своего магазина; и была эта
стена для нее таким же Римом, каким его теперь вижу я, разглядывая тени
гвоздей и вдавлин.
Время идет, я не двигаюсь с места. Сижу на стуле. Чем дольше, тем
больше похож на мать. Изменились и мысли. Наконец-то: приближаются чьи-то
шаги. Человек, желающий заглянуть в пустой магазин. Он и в самом деле
вошел. Иностранец, наверно, испанский турист. Вывеска над магазином -
огромная пуговица; он открыл дверь в поисках такой же, как на его пиджаке;
примечаю, одной у него нет - потерял. Беру пуговицу с прилавка,
прикладываю к тем, что на пиджаке у туриста, вижу: точно такая же. Продаю
эту пуговицу. Кладу деньги в карман. Иностранец выходит.
Вечером я закрыл магазин и решил никогда больше сюда не возвращаться.



5


Очутившись в своем Городке, я не мог не побывать в лабиринте. Пять
километров в сторону моря. Не подумайте, я не поехал осматривать его. В
лабиринт я попал потому только, что хотелось выяснить, есть ли в
окрестностях Городка квадратные камни или подходящие для фонтана обломки и
корневища. Почти сто пятьдесят лет назад, когда во времена Французской
революции был разрушен и здешний монастырь, глыбы мрамора, заготовленные
монахами для различных построек, поразбивали на куски и растаскали по
окрестным полям; тут они и лежат до сих пор, зарастая травой и грязью. При
виде белеющих тут и там обломков ощущаешь ветер революции. В муниципальной
библиотеке нашествие французов на наш Городок отражено в гроссбухах
аббатства на странице, датированной 22 июня 1796 года:

Уплачено за фунт ладана, байокко - 12.
Уплачено за фунт красного сахара, байокко - 20.
Уплачено за лимон (1 шт.), байокко - 1.
Пришли французы.
Уплачено за телятину, байокко - 90.
Уплачено за вермишель к супу, байокко - 30.