"Виктор Гюго. Бюг-Жаргаль" - читать интересную книгу автора

Хотя я был еще очень молод, но меня, как племянника одного из самых
богатых плантаторов Мыса, назначили капитаном акюльского ополчения. Охрана
форта Галифэ была поручена этому ополчению, вместе с отрядом желтых драгун,
командир которых, унтер-офицер этого отряда, обычно исполнял обязанности и
коменданта форта. Случилось так, что в то время комендантом форта был брат
одного бедного поселенца, которому мне посчастливилось оказать очень большие
услуги и который был мне предан душой и телом...
Тут все присутствующие прервали д'Овернэ и в один голос назвали Тадэ.
- Вы угадали, господа, - ответил капитан. - Вы понимаете, что я без
труда получил у него разрешение посетить негра в его камере. Как капитан
ополчения я имел право входить в форт. Но все же, чтоб не вызвать подозрения
у дяди, гнев которого еще нисколько не остыл, я отправился туда во время его
послеобеденного отдыха. Все солдаты, кроме часовых, спали. Тадэ проводил
меня до камеры, отпер дверь и удалился. Я вошел.
Негр сидел: высокий рост не позволял ему выпрямиться и встать на ноги.
Он был не один; громадный дог встал и рыча пошел мне навстречу. "Раск!" -
крикнул негр. Пес замолчал и снова улегся у ног своего хозяина, где грыз
остатки какой-то скудной пищи.
Я был в военной форме; свет, падавший в тесную камеру из маленькой
отдушины, был так слаб, что Пьеро не мог разглядеть, кто я.
- Я готов, - сказал он спокойно.
Произнеся эти слова, он привстал.
- Я готов, - повторил он еще раз.
- Я думал... - сказал я, удивленный свободой его движений, - я думал,
что вас заковали в цепи.
От волнения голос мой дрожал, и узник, по-видимому, не узнал меня. Он
толкнул ногой какие-то железные обломки, и они зазвенели.
- Вот мои цепи! Я их порвал.
Его голос, когда он произнес эти слова, прозвучал так, словно он хотел
сказать: "Я не создан для цепей". Я продолжал:
- Мне не сказали, что вам оставили собаку.
- Я сам ее впустил.
Я удивлялся все больше. Дверь камеры была заперта снаружи тройным
затвором. Отдушина была не шире шести дюймов и перегорожена двумя железными
прутьями. Вероятно, разгадав мои мысли, он привстал, насколько ему позволил
низкий свод камеры, без усилия вывернул громадную каменную плиту из-под
отдушины и вытащил вделанные в нее железные прутья, открыв таким образом
отверстие, в которое могли легко пройти два человека. Это отверстие выходило
прямо на рощу из банановых и кокосовых пальм, покрывавшую холм, к которому
примыкал форт.
Собака, увидев отверстие открытым, решила, что хозяин хочет, чтобы она
вышла. Она встала, готовая выскочить, но, по его знаку, снова легла на
прежнее место.
Я просто онемел от изумления. Вдруг солнечный луч осветил мое лицо.
Узник разом выпрямился, точно он нечаянно наступил на змею, и ударился
головой о каменный свод. Тысяча противоречивых чувств - странное выражение
ненависти, доброжелательства и горестного удивления быстро промелькнуло в
его глазах. Но он скоро овладел собой; через минуту лицо его снова стало
холодным и спокойным, и он равнодушно встретил мой взгляд. Теперь он смотрел
на меня как на незнакомого человека.