"Георгий Гуревич. В зените" - читать интересную книгу автора

Гилик обстоятелен и последователен, неукоснительно, старательно, истово,
последователен до отвращения. Я бы сказал, что Гилик влюблен в
последовательность, если бы ему запрограммировали любовь. Я бы сказал, что
он презирает и ненавидит непоследовательность, если бы у него были блоки
презрения и ненависти. Но в погоне за портативностью конструкторы не дали
ему чувств, не вложили эмоции в хвост рядом с памятью.
Не могу, значит, и не нужно. Подобно людям, считая непонятное излишним,
Гилик отвергает, хулит и высмеивает всякие чувства как проявление
непоследовательности.
Боли еще не прошли. Ворочаясь, я охаю.
- Что означают эти придыхательные звуки? - спрашивает Гилик.
- Ничего. Больно мне. - Дать лекарство? Вызвать врача? - Нет, ни к чему.
Тут врач бессилен. - Зачем же ты произносишь эти придыхательные звуки? Кого
информируешь о боли, если никто не может помочь?
Так на каждом шагу: "Зачем охаешь, зачем чертыхаешься, зачем напеваешь
себе под нос?"
- А ты зачем задаешь ненужные вопросы? Что пристал?
Но Гилика не смутишь. Смущение у него не запроектировано. Нет в хвосте
блока смущения.
- В мои обязанности входит сличать факты с теорией и информировать о
несоответствии. Мне вписали в память, что человек - венец творения. Ныне я
информирую обслуживаемый венец, что его слова не несут информации и не
соответствуют своему назначению. У Гилика нет блока зависти, но, по-моему,
он завидует живым существам. И хотя блок сомнения у него не предусмотрен,
видимо, самомнение образовалось самопроизвольно. Венцом творения он считает
себя, себе подобных. Впрочем, подобную точку зрения и на Земле высказывали
некоторые академики. И как на Земле, я начинаю запальчиво отстаивать
человечество:
- А вы, машины, способны существовать самостоятельно? Способны
самостоятельно создать культуру? Хотел бы я посмотреть, что у вас получится.
- Такого прецедента не было в шаровом, - важно заявляет Гилик. - И
напрасно. Очень поучительный был бы эксперимент.
Оба мы не знали, что мне придется познакомиться с таким экспериментом в
самом ближайшем будущем.

ВОСЬМИНУЛЕВЫЕ

...Ць, Цью, Цьялалли, Чачача, Чауф, Чбебе, Чбуси, Чгедегда... Гурман,
изучающий ресторанное меню, кокетка на выставке мод, книголюб, завладевший
сокровищницей букиниста, ребенок в магазине игрушек в слабой степени ощущают
то, что я чувствовал, произнося эти названия - реестр планет, предложенных
мне для посещения. Любую на выбор.
...Шаушитведа, Шафилэ, Шафтхитхи... И Гилик, прыгая по столу, пояснял
чирикающим голоском: - Шафилэ. Желтое небо Суши нет. Две разумные расы,
подводная и крылатая. Три солнца, два цветных и тусклых. Ночи синие, красные
и фиолетовые вперемежку. Шафтхитхи. Зеленое небо. Форма жизни -
электромагнитная. Миражи, отражающие ваши лица.
...Эаи, Эазу, Эалинлин, Эароп... - Эту хочу, - сказал я. Почему я выбрал
именно Эароп? Только из-за названия. Я знал, что "роп" означает "четыре",
"э-а" - просто буквы. Эароп - четвертая планета невыразительного солнца,