"Георгий Гуревич. Когда выбирается 'я'" - читать интересную книгу автора

павильоне. Какие волки в Киеве? Большой город, современный, нарядный,
первоклассные заводы...
- Так мы ж знаемо, что ни заводы будують вам японци.
- Мистер Кэйвун, побойтесь бога! Спутники тоже "будують японци"? Так
почему же у них своих космонавтов нет еще?
- Да, спутник, це дило! - Кэйвун восхищенно цокал языком.
Англо-канадец в спор не ввязывался. Пил сосредоточенно и хмуро. Отвечал
только на прямые вопросы. Не без труда я вытянул от него, что он озабочен
семейными делами. Жена больная, весь заработок уходит на лечение, доктора -
сущие грабители. Первый осмотр - 16 долларов, да еще больница посуточно,
сиделки посуточно, каждая консультация в счете. Детей двое -
погодки-подростки, четырнадцати и пятнадцати. Кем хотят быть? Один учиться
хочет на инженера, другой не хочет учиться, бизнесом займется. Что лучше?
Все равно, как получится. Пожалуй, Джереми не одобрял того сына, который лез
в инженеры. Учиться надо четыре года, плата 1800 долларов за год, с
общежитием и питанием - четыре тысячи. И еще неведомо, взойдут ли эти
затраты урожаем. Работу найдешь не сразу; неизвестно, выгодную ли. Места на
улице не валяются. Право же, в бизнесе риска меньше. Купил долю в
магазинчике - вот тебе и доход. Странно было слушать подобные расчеты.
- Эта древняя картина - наш шанс, - вмешался украинец. С Джереми он
говорил по-английски. Тут уж я передаю его речь литературным языком.
- Картина - его шанс. - Джереми кивнул на меня. - Наш с тобой шанс -
похититель. Но где? У тебя есть хотя бы малейшая идея?
- Он нам поможет! - воскликнул Кэйвун с энтузиазмом. - Ты поможешь,
хлопчику?
Собственно говоря, я не обязан был помогать в розысках преступника. Мое
дело было найти картину. Но обнаружил я ее слишком быстро, вроде еще не
отработал командировку. А практически я начал помогать сразу же, потому что
еще в запаснике Кэйвун спросил, не пахнет ли тут вором.
Пахло креозотом. Запах был сильнее всего у этого ящика.
Естественно, подозрение пало на плотника, который заколачивал ящик. Но
это оказался подслеповатый старик, который ничего не понимал в картинах,
получал зашитые рулоны. А зашивала их мисс такая-то в присутствии мисс
такой-то, которая в присутствии директора павильона выдавала картины по
описи. Картина должна была пройти через добрый десяток рук. Кто и когда
засунул в рулон полотно из Эрмитажа, ясности не было.
Я бы лично допросил получателя. Я-то сам с подозрением относился к
этому миллионеру. Не он ли оплатил всю эту доставку не по адресу? Но мои
инспекторы с возмущением протестовали. Такого человека задевать они не
смели.
Оставалось предположение, что похитители собирались вынуть картину в
дороге или же где-то в Огайо, даже на вилле коллекционера.
Тем самым под подозрение попадал огромный круг людей. Разобраться было
все труднее.
Чем я мог помочь? Я предложил осмотреть шкафчики с одеждой сотрудников
павильона. Все-таки начинать должен был кто-то свой.
Запах креозота ощущался всего заметнее в шкафчике номер 34. Принадлежал
он некоему Вилли Камереру - германо-канадцу, одному из ночных сторожей.
Джереми сам поехал на квартиру к этому Камереру, но не застал. Вилли
уехал на уик-энд и должен был вернуться только в понедельник. Но в