"Георгий Гуревич. Когда выбирается 'я'" - читать интересную книгу автора

понедельник он на работу не вышел.
Ниточка?
Но попробуй найти в Канаде этого Билла, чья одежда пахнет креозотом.
Сначала еще поймать его следовало.
Тут мой нос никак не мог помочь. Шансы Джереми падали. Лицо его
становилось все длиннее и унылее. Впереди вырисовывалось не повышение и
премии, а выговор за упущение. Оказалось, что Джереми отвечал за охрану... а
тут еще упустил возможного преступника.
Так мог ли я отказать, когда Джереми пришел ко мне в гостиницу с
просьбой:
- Парень, будь другом. Этого Билла видели в Смитсфилде. Недалеко, миль
двести отсюда. Поедем, я сам тебя свезу. От тебя ничто не укроется.
Двести миль туда, двести миль обратно на хорошей машине - это же
приятная прогулка. Страну мне хотелось посмотреть. Пока что я крутился
только на улицах Монреаля. Но один город - это еще не страна, а выставка -
тем более.
Забастовка все еще продолжалась, и Джереми сам сел за руль. У него была
"паризьен", пятиместная, практически даже семиместная плоская машина - целый
салон, совершенно ненужный для служебных поездок. Но в Монреале таких машин
большинство. У всех семей семейные лимузины, хотя ставить их негде. Вдоль
всех улиц таблички: "Но паркинг!", "Но паркинг!" ("Стоянка запрещена!").
Возле домов грозные предупреждения: "Машины, поставленные без разрешения,
будут отгоняться". Платная стоянка в центре города не дешевле обеда в
ресторане. Я спросил, почему же делаются только громоздкие машины. Отвечают:
заводу выгоднее. Но ведь на улицах тесно. Отвечают: "Заводу нет дела до
улиц". Опять знакомый мотив: "Живите на собственный риск. Наше дело -
продать машину, ваше дело - найти стоянку. Наше дело - продать оружие, ваше
дело - не попасть на скамью подсудимых".
Выехали мы по восхищавшей меня бетонной астре, развернулись над путями,
пролетели несколько плотин и мостов. Затем потянулась; озерно-луговая страна
с одиночными фермами. Пожалуй, она была похожа на нашу Калининскую или
Новгородскую область: много озер, много лугов, мелколесье. Выше я говорил,
что Германия представляется мне темно-серой, а Канада - кричаще пестрой. Но
это расцветка городов, а природа везде одинаково зеленая.
И еще бросалось в глаза собственничество. Лужайки, но огорожены
проволокой. За проволокой десятка полтора бычков, травка, а войти нельзя.
Придорожный щит извещает: "120 миль до места для пикников". Только через 120
миль можно выйти на коммунальную травку. А раньше нельзя - травка
собственная.
Вот развлекался я чтением щитов, размышлял о сходстве и несходстве их
мира и нашего и не очень следил, куда направляется машина. Вообще в Канаде
трудно ориентироваться без карты в руках. У дорог нет названий, они
нумерованные, и нумеруются в порядке постройки, так что № 2 может быть рядом
с № 401. И нет километровых столбов, только указания: до поворота в город
такой-то столько-то миль. Но не знал я всех этих бесконечных Эссексов,
Уэстсексов, Лондонов, Нью-Лондонов и Одесс, попадавшихся нам по пути.
По-моему, мы выехали на запад, потом пересекли трижды очень крупные
реки, похожие на реку Св. Лаврентия, потом повернули на юг и даже на восток
ехали одно время. Но тут солнце зашло, и я перестал ориентироваться в
странах света. Мой неразговорчивый спутник отказывался давать пояснения;