"Георгий Гуревич. Когда выбирается 'я'" - читать интересную книгу автора

кино. 24 кадра в секунду кажутся нам единым слитным движением.) Но дельфин
хватает свою добычу, догоняя ее на скорости около пяти - десяти километров в
секунду, на скорости дачного поезда примерно. Представьте себе, что, стоя на
паровозе, вы ловите ртом воробья. У человека для такого подвига не хватит
впечатлений. Глаза дают нам слишком мало сообщений, в данном случае одно
сообщение на метр пути; тут повернуться не успеешь, промахнешься неминуемо.
Дельфин получает примерно сто сообщений в секунду, на максимальной
скорости - одно сообщение на пятнадцать сантиметров. Конечно, он успевает и
прицелиться, и корректировать направление.
Можно представить себе, как растянуты секунды у ласточки, ловящей
мошек. В секунду она пролетает метров двадцать-двадцать пять, прицелиться
должна с сантиметровой точностью, чтобы мошка оказалась в клюве. Тут и сто
рапортов в секунду маловато. А еще интереснее, как воспринимают секунды эти
самые мошки. Муха взмахивает крыльями пятьсот раз в секунду, а комар -
примерно двадцать тысяч раз. Воспринимает ли комар каждый взмах крыла в
отдельности?
Вот где живая лупа времени.
Моему человеческому уму труднее всего было освоить быстрые модуляции
свистов. Но все же я освоил - голод заставил. И преисполнился гордости,
когда впервые поймал по свисту превкусную макрель. Сумел перестроиться
мысленно, войти в дельфиний темп жизни.
Мир стал для меня до смешного ленивым, как в замедленном кино. Волны
вздымались задумчиво, гребни их как бы нехотя изгибались вопросительным
знаком и столь же неохотно опадали в море, разбиваясь на неторопливые
брызги. Как бы раздумывали: разбиться или не стоит? А люди... какие же это
оказались ленивые существа! Вставали как полусонные, разгибались,
размахивались. О каждом намерении человека можно было узнать заранее по его
приготовлениям.
Примерно с неделю я усваивал дельфиний образ жизни, а когда усвоил
настолько, что мог прокормиться самостоятельной охотой, не зависеть от
человеческих неводов, пришла пора пуститься в дальний путь.
Куда? Конечно, домой, в Крым, в единственный бассейн, куда я мог
приплыть в образе дельфина и получить время и спокойное место для обратного
метаморфоза. Не было смысла плыть в чужие, хотя бы и близкие, страны. Куда я
мог попасть там в дельфиньем облике? В цирк в лучшем случае. Искать на
материке грот для превращения в человека? Найду ли? А если найду, что потом?
В чужой стране доказывать, что я - это я и что убийца полицейского не я.
Нет, только домой, только к своим!
И однажды, когда восточный горизонт начал сереть, приготовляясь к
восходу, взял я курс на этот сереющий горизонт.
Дельфин плывет через Атлантику один!
Десять тысяч километров под водой и на воде!
Примерно двадцать тысяч вдохов.
Наполняю воздухом легкие. Нырок, скольжу под водой. Шипят, проплывая,
скалы, с тоненьким свистом проносится мелкая рыбешка. Но я сыт, наелся на
дорогу, мне охотиться сейчас ни к чему. Работаю хвостом, разгоняюсь, языком
пробую воду, какова на вкус. Так плыву минут пять, по ощущениям - полчаса.
Постепенно начинаю ощущать усталость, муть в голове, стеснение в груди,
томление в дыхале. Поднимаюсь на поверхность, отфыркиваюсь, прочищая дыхало
фонтаном, вдыхаю соленый морской воздух, дышу методично, добросовестно и со