"Ю.Хабермас. Философский дискурс о модерне " - читать интересную книгу автора

это еще ни называть, всеобщее неминуемо и всегда есть чуждое, объективное;
остается несокрушимая позитивность, тем более возмутительная, что
содержание, которое получает всеобщее


36

веление долга, заключает в себе определенный долг и тем самым
противоречие, выражающееся в том, что этот долг, одновременно ограниченный и
всеобщий, в силу формы всеобщности предъявляет самые серьезные претензии на
односторонность" [17].
В том же сочинении, исследующем дух и судьбы христианства, Гегель
вырабатывает концепт примиряющего разума, который устраняет позитивность не
только для видимости. Каким образом этот разум дает субъектам знать о себе
как объединяющая сила, он поясняет на примере модели наказания,
испытываемого как судьба [18]. Нравственным, в отличие от морального, Гегель
называет теперь такое общественное состояние, при котором все члены общества
добиваются своего права и удовлетворяют свои потребности, не нарушая
интересов других. Преступник же, который нарушает такие нравственные
отношения, нанося вред чужой жизни и угнетая ее, испытывает власть
отчужденной вследствие его поступка жизни как враждебную судьбу. Он должен
ощутить как историческую необходимость судьбы то, что поистине есть только
сила, вызванная реакцией со стороны вытесненной и окончившейся жизни. Судьба
заставляет виновника страдать, пока в уничтожении чужой жизни он не познает
нехватку жизни собственной, а в отдалении от чужой жизни - отчуждение от
себя самого. В этой каузальности осознаются разорванные узы нравственной
тотальности. Нарушенную целостность, тотальность можно примирить лишь в том
случае, если из опыта негативности полной раздора жизни возникает страстная
тоска об утраченной жизни, стремление к ней, жажда и если это принуждает
участников вновь признать в обособленной экзистенции Чужого собственную
отрицаемую природу. Затем обе стороны разгадывают свое ожесточенное
противостояние как результат обособления, абстрагирования от своей общей
жизненной связи - и в этом они познают основу своей экзистенции.
Гегель противопоставляет абстрактным законам морали совсем другую
закономерность конкретной связи обязательств, которая осуществляется
вследствие разрыва предполагаемой нравственной тотальности. Однако такой
суд, учиненный справедливой судьбой, нельзя вывести, подобно законам
практического разума, через понятие автономной воли из принципа
субъективности. Динамика судьбы обусловлена скорее нарушением условий
симметрии, соразмерности и отношений взаимного признания некоторой
интерсубъективно конституированной жизненной связи, от которой изолируется
всего лишь момент, тем самым отчуждающий от себя и собственной жизни все ее
остальные моменты. Только этот акт отрыва от интерсубъективно разделенного
жизненного мира производит субъект-объектное отношение. Последнее как некий
чуждый элемент вводится в соотношения жизненной связи -


37

в любом случае только дополнительно, - с самого начала подчиняющиеся