"Олдос Хаксли. Улыбка Джоконды" - читать интересную книгу автора

ни раньше, ни потом. Теперь это лицо было мертвенно-бледное, все в
морщинках. Кожа туго обтягивала скулы и заострившийся, точно птичий клюв,
нос. Закрытые глаза глубоко сидели в костяном ободке глазниц. Свет лампы,
падавший на это лицо сбоку, подчеркивал бликами и тенями его выступы и
впадины. Это было лицо мертвого Христа с "Pieta" Моралеса.

La squelette etait invisible
Au temps heureux de l'artpaien (2).

Он чуть поежился и на цыпочках вышел из комнаты. На следующий день
миссис Хаттон спустилась в столовую ко второму завтраку. Ночью у нее были
неприятные перебои, но теперь она чувствовала себя лучше. Кроме того, ей
хотелось почтить гостью. Мисс Спенс слушала ее жалобы и опасения насчет
поездки в Лландриндод, громко соболезновала ей и не скупилась на советы. О
чем бы ни говорила мисс Спенс, в ее речах всегда чувствовался неудержимый
напор. Она подавалась вперед, как бы беря своего собеседника на прицел, и
выпаливала слово за словом. Бац! Бац! Взрывчатое вещество в ней
воспламенялось, слова вылетали из крохотного жерла ее ротика. Она пулеметной
очередью решетила миссис Хаттон своим сочувствием. Мистеру Хаттону тоже
случалось попадать под такой обстрел, носивший большей частью литературный и
философский характер, - в него палили Метерлинком, миссис Безант, Бергсоном,
Уильямом Джеймсом. Сегодня пулемет строчил медициной. Мисс Спенс говорила о
бессоннице, она разглагольствовала о целебных свойствах легких наркотиков и
о благодетельных специалистах. Миссис Хаттон расцвела под этим обстрелом,
как цветок на солнце.
Мистер Хаттон слушал их молча. Дженнет Спенс неизменно вызывала в нем
любопытство. Он был не настолько романтичен, чтобы представить себе, что
каждое человеческое лицо - это маска, за которой прячется внутренний лик,
порой прекрасный, порой загадочный, что женская болтовня - это туман,
нависающий над таинственными пучинами. Взять хотя бы его жену или Дорис -
какими они кажутся, такие они и есть. Но с Дженнет Спенс дело обстояло
иначе. Вот тут-то, за улыбкой Джоконды и римскими бровями, наверняка что-то
кроется. Весь вопрос в том, что именно. Это всегда оставалось неясным
мистеру Хаттону.
- А может быть, вам и не придется ехать в Лландриндод, - говорила мисс
Спенс. - Если вы быстро поправитесь, доктор Либбард смилуется над вами.
- Я только на это и надеюсь. И в самом деле, сегодня мне гораздо лучше.
Мистеру Хаттону стало стыдно. Если бы не его черствость, ей было бы
лучше не только сегодня. Он утешил себя тем, что ведь речь идет о
самочувствии, а не о состоянии здоровья. Одним участием не излечишь ни
больной печени, ни порока сердца.
- На твоем месте я не стал бы есть компот из красной смородины,
дорогая, - сказал он, вдруг проявляя заботливость. - Ведь Либбард запретил
тебе есть ягоды с кожицей и зернышками.
- Но я так люблю компот из красной смородины, - взмолилась миссис
Хаттон, - а сегодня мне гораздо лучше.
- Нельзя быть таким деспотом, - сказала мисс Спенс, взглянув сначала на
него, а потом на миссис Хаттон. - Дайте ей полакомиться, нашей бедной
страдалице, вреда от этого не будет. - Она протянула руку и ласково
потрепала миссис Хаттон по плечу.