"Олдос Хаксли. Портрет" - читать интересную книгу автора

после женитьбы лорд Хертмор предпринял очередную поездку в Италию. Супруги
прибыли в Венецию ранней осенью. Для лорда Хертмора Венеция была городом
нескончаемой музыки. Его ждали ежедневные концерты Галуппи в сиротском
приюте "Мизерикордия". Его ждали творения Пиччинни в театре "Сайта-Мария".
Его ждали оперные премьеры в театре "Сан-Моизе" и дивные кантаты во
множестве соборов. Его ждали любительские концерты, ждали Порпора и лучшие
певцы Европы, ждал Тартини, ждали другие величайшие скрипачи-виртуозы. Леди
Хертмор ждала от Венеции совсем иного. Для нее Венеция означала азартную
игру в "Ридотто", балы-маскарады, веселое общество за ужином - словом, все
удовольствия самого увлекательного из городов на свете. Так как оба вели
независимый образ жизни, ничто не нарушило бы их счастья, если бы однажды
лорду Хертмору не пришла в голову злополучная мысль заказать портрет
супруги. Ему рекомендовали Джанголини как молодого, подающего большие
надежды живописца. Вскоре начались сеансы. Джанголини был красив и дерзок,
Джанголини был юн. Искусством любви, как и кистью, он владел в совершенстве.
Могла ли леди Хертмор устоять перед ним, если только ей не были чужды
человеческие слабости? А человеческие слабости были ей отнюдь не чужды.
- Как и всем нам, верно? - Владелец Поместья ткнул мистера Биггера
пальцем в бок и расхохотался.
Из вежливости мистер Биггер тоже немного посмеялся; когда же приступ
веселья у собеседника миновал, он возобновил свой рассказ:
- В конце концов они задумали бежать вдвоем за границу, обосноваться в
Вене и жить на фамильные драгоценности рода Хертморов, заботу о сохранности
которых леди Хертмор должна была взять на себя. Драгоценности эти стоили не
менее двадцати тысяч, а в Вене, во времена Марии-Терезии, на одни только
проценты с этой суммы можно было существовать вполне безбедно.
Подготовка к побегу длилась недолго. Друг Джанголини оказал влюбленным
всяческое содействие: раздобыл паспорта на вымышленное имя, нанял лошадей,
которые должны были ожидать их на материке, предоставил им в распоряжение
собственную гондолу. Бежать они условились сразу после заключительного
сеанса. И вот этот день настал. Лорд Хертмор, как обычно, в гондоле доставил
супругу в мастерскую Джанголини, где она устроилась в похожем на трон кресле
с высокой спинкой, и снова отправился на концерт Галуппи в "Мизерикордии". В
ту пору карнавал был в полном разгаре. Даже среди бела дня по улицам все
расхаживали в масках. Леди Хертмор носила маску из черного шелка - ту самую,
что вы видите на портрете у нее в руке. Ее супруг, отнюдь не склонный к
увеселениям и порицавший карнавальный разгул, все же предпочитал следовать
причудливым нравам горожан, дабы не привлекать к себе ненужного внимания.
Обычным одеянием знатных венецианцев в карнавальные недели были черный
плащ до пят, громадная треугольная черная шляпа и маска из белой бумаги с
длинным носом. Так же одевался и лорд Хертмор, ничем не желая отличаться от
других. Угрюмый, невозмутимо степенный английский милорд, облаченный в
шутовской наряд участника веселого маскарада, должно быть, представлял собой
на редкость нелепое и ни с чем не сообразное зрелище. "Панталоне в костюме
Пульчинеллы" - так прозвали его наши любовники: старый дурень в извечной
комедии, выряженный шутом. Итак, в то утро, как я уже сказал, лорд Хертмор,
как обычно, явился в нанятой гондоле вместе со своей супругой. Что до леди
Хертмор, то она явилась со спрятанной в складках просторного плаща кожаной
шкатулкой, в которой на шелковой подкладке уютно покоились фамильные
драгоценности Хертморов. Сидя в темной каюте гондолы, супруги провожали