"Елена Хаецкая. Фантастика как объект сексологических исследований" - читать интересную книгу автора

Не-ет, это классическое проявление агорафобии, в котором герои доходят
иногда до наивысшего проявления, так называемого "синдрома капюшона"
(больной пытается "закуклиться", натягивая себе на голову одеяло, воротник
одежды и т. д.). Вспомните огромное количество закутанных в плащи с
капюшонами, опущенными на лицо, героев, злодеев и таинственных незнакомцев,
кои беспрестанно бродят по мирам фэнтези!
Наиболее яркими, бесспорно, являются сексуальные отклонения. Весьма
благодатной почвой стала фэнтези для садомазохизма.
Рассмотрим разные его проявления.

1. Пытки женщин.

Не поддаются исчислению высеченные прекрасные рабыни и скованные цепями
наложницы. "Рабыня извивалась под плетьми своим прекрасным нагим телом и
искусанными в кровь губами шептала: еще! еще!.." Ну вот как после такого
разговаривать с тем же Павлом Молитвиным? В его "Пути Эвриха" подобных
перлов в количестве. Кроме того, дважды звучит тема посажения женщины на
кол - аллюзия анального секса со сверхмужчиною, с летальным исходом. (М-да,
а внешне симпатичный мужичок-боровичок с бородкою... видно, либидо заело).
У Спрэга де Кампа в одном из "Конанов" предолго пытают служанку
раскаленными прутьями. А кошмарный "Гор", где что ни глава, то секут
закованную в цепи полногрудую красотку...
Однако пытки женщин в описании авторов fantasy поражают прежде всего
убогостью и неинтересностью. Набор штампов в описании, скудная фантазия...
Скучно поданная флагеляция и неизменные раскаленные прутья. Увы!
Садист-эстет изобретал бы изощренные способы мучительства, утонченные орудия
пытки, воспевал бы порочную красоту боли и страха, что можно заметить,
например, в сочинениях растленного Муркока с его декадентскими мирами.
Эстетский вариант садизма, с точки зрения врачей-психиаторов, является
наименее опасным для общества. В реальных жизненных проявлениях он принимает
вид игры с "жертвой-добровольцем" либо вообще никак не воплощается.
Садизм же "молитвинского" толка, ограниченный и вульгарный,
свидетельствует, скорее, о неприязни означенного автора к женскому полу
вообще, о стремлении возобладать над женщинами и утвердиться в собственном
превосходстве. В реальной жизни это, понятное дело, не удается - но
умище-то, умище куда девать?
Подобный садизм, связанный с неприязнью к женщине, подспудный, чаще
всего всплывает на поверхность в виде очередного Чикатилло, серенького
неприметного мужичонки. Такой мужичонка, задавленный собственной
неполноценностью, - готовый клиент для психушки.

2. Пытки и страдания мужчин.

Как правило, на галеры или в каменоломни героев мужского пола
отправляют более-менее безликие "силы"; в жертву темным божествам норовят
принести злые жрицы. Обыкновенно цель жрицы - слиться с богом-монстром
(мужского пола), а для этого необходимо сперва убить героя (потенциального
соперника монстра).
На сексуальную направленность всех этих историй с "каторжными работами"
указывает то, что в каменоломни никогда не отправляют старого и некрасивого