"Генри Райдер Хаггард. Возвращение Айши" - читать интересную книгу автора

разлучились.
- Возможно, - оборонил я, не находя ни слов, ни доводов и даже утратив
всякую способность удивляться. Я уже тогда знал, как знаю и теперь, что мы -
участники великой драмы в постановке судьбы, все роли уже расписаны,
остается их сыграть: проложена и тропа, мы должны лишь пройти ее до конца,
пока еще неведомого. Преодолены все ужасы и сомнения; надежда растворилась в
полной уверенности; сбылись пророческие видения той памятной ночи, и жалкое,
казалось бы, семя обещания, посеянное ушедшей, невидимое все эти
мучительные, бесплодные годы, - вдруг проросло пышным всходом.
Мы уже не испытывали прежнего страха, даже когда с зарей поднялся
ревущий ветер, и, спускаясь, мы на каждом шагу рисковали жизнью; даже когда
час за часом, оглохнув и ослепнув, пробивались через беспрестанно налетающие
вихри бурана. Ибо мы знали, что наши жизни в безопасности. Мы ничего не
видели и не слышали, но у нас была проводница. Держась за яка, мы спускались
все ниже и ниже, и, несмотря на бушующую метель и мрак, его безошибочный
инстинкт привел нас невредимыми к дверям монастыря, где старый настоятель
радостно обнял нас, а монахи вознесли благодарственные молитвы. Они были
уверены, что мы погибли. Еще ни один человек не уцелел, сказали они, в такую
ужасную ночь.
Была только еще середина зимы, нам предстояли нестерпимо долгие месяцы
ожидания. В руках у нас находился ключ, там, среди гор, была дверь, но мы
еще не могли вставить ключ в замок. Между нами лежала пустыня в высоких
волнах снега, и до весны нечего было и думать о переходе через нее. Мы
сидели в монастыре и приучали свои сердца к терпению.
Но весна в конце концов забредает и в эти глухие места Центральной
Азии. Однажды вечером холод смягчился, ночью было всего несколько градусов
мороза; сгустились тучи, но утром из них пошел уже не снег, а дождь, и
старые монахи стали готовить свои земледельческие орудия, они сказали, что
время сева вот-вот наступит. Три дня беспрерывно лило, и снега растаяли у
нас на глазах. На четвертый с гор побежали потоки воды; бурая пустыня
обнажилась, хотя и не надолго; через неделю она покрылась цветочным ковром.
Пришла пора отправляться в путь.
- Куда вы идете? Куда вы идете? - в замешательстве спросил старый
настоятель. - Чем вам здесь плохо? Вы же продвинулись далеко вперед по Пути;
это видно по вашим благочестивым беседам. Все, что у нас есть, принадлежит и
вам. Почему же вы нас покидаете?
- Мы странники, - отвечали мы, - и если видим перед собой горы,
непременно должны их пересечь.
Куен проницательно посмотрел на нас и спросил:
- Что вы там ищете, за горами? И приобретете ли вы святую заслугу,
братья мои, если будете скрывать правду от старика, ведь подобные умолчания
отделены от лжи всего лишь на величину ячменного зерна. Скажи же мне, чтобы
я, по крайней мере, мог за вас молиться.
- Святой настоятель, - сказал я, - недавно в библиотеке ты сделал нам
одно признание.
- Не напоминай, - сказал он, поднимая руки. - Зачем ты меня мучаешь?
- Ничто не может быть дальше от нашего намерения, о добрейший друг,
святой праведник, - ответил я. - Но история, которую ты рассказывал, тесно
переплетена с историей нашей жизни, где важную роль играет та же самая
жрица.