"Генри Райдер Хаггард. Возвращение Айши" - читать интересную книгу автора

бодрым тоном.
- Да, и поскорее, - ответил он, - если не хотим остаться здесь
навсегда.
Мы повернули направо и пошли вдоль пропасти; через милю мы набрели на
ледник с большими вмерзшими в него камнями. Ледник ниспадал в пропасть
наподобие застывшего водопада, но достигает ли его язык подножия - мы не
могли определить. Во всяком случае, спускаться по нему казалось делом
немыслимым. Но мы увидели, что далее пропасть углубляется и везде, насколько
хватает взгляд, ее стена совершенно отвесная.
Мы вернулись обратно и направились налево от дороги. Здесь горы
отступали, над нами с одной стороны возвышались могучие, покрытые
ослепительно сверкающим снегом склоны, с другой - зияла все та же
беспощадная, непроходимая пропасть. День уже угасал, когда мы заметили в
полумиле от нас высокую нагую скалу и поспешили туда, надеясь, что с ее
вершины откроется лучший обзор.
Скала была в полтораста футов вышиной, и когда мы наконец взобрались на
нее, то увидели, что и здесь пропасть гораздо глубже, мы даже не видели дна,
только слышали гул реки. К тому же ущелье здесь было шириной с полмили.
Пока мы осматривались, солнце скрылось за горой, и, так как небо было
обложено хмурыми тучами, свет померк так же мгновенно, как гаснет задутая
свеча. Подняться на эту крутую скалу было нелегко, в одном месте пришлось
перебираться с выступа на выступ, как по лестнице: естественно, мы не
решились спуститься с нее во мгле. Поскольку на вершине скалы и на снежной
равнине у ее подножия было одинаково холодно и неуютно и мы очень устали, мы
решили заночевать здесь, что, как потом выяснилось, спасло нам жизнь.
Разгрузив яка, мы поставили шатер с подветренной стороны глыбы на самой
вершине и съели по паре пригоршней сушеной рыбы и по нескольку лепешек. Это
было последнее, что мы взяли с собой из монастыря, и мы не без растерянности
поняли, что единственная наша надежда - подстрелить какую-нибудь дичь, ибо у
нас нет никаких запасов провианта, кроме мяса нашего старого друга яка.
Незадолго до рассвета мы проснулись от ужасающего грохота, подобно
выстрелу из большой пушки; грохот сопровождался оглушительной трескотней,
как будто стреляли из тысяч ружей.
- О Небо! Что это? - воскликнул я.
Мы выползли из шатра, и хотя впотьмах ничего не могли видеть, зато
могли слышать и чувствовать. Грохот и треск прекратились, но вместо них
звучал какой-то отвратительный скрежет. Непрерывно дул необъяснимо странный
ветер: его напор был силен, как напор струи из пожарного рукава. Наконец
рассвело, и мы увидели, что происходит.
Со склона горы на нас надвигалась огромная снежная лавина.
Зрелище было устрашающее. Лавина находилась еще в двух милях от нас.
Она напоминала живое существо: катилась, скользила, ползла, громоздилась
длинными, перекатывающимися через преграды волнами, разверзалась большими
провалами, точно штормовое море, и над ее поверхностью клубились облака
снежной пыли.
Мы наблюдали, в ужасе держась друг за друга; когда первая из волн
обрушилась на нашу могучую скалу, вся скала задрожала, словно яхта под
ударом океанской волны или осина при неожиданном порыве ветра. Лавина
медленно разделилась надвое и двумя величественными потоками стала
низвергаться в пропасть, с глухим шумом разбиваясь внизу. Это была головная