"Генри Райдер Хаггард. Рассказы охотника" - читать интересную книгу автора

Мне сразу пришло в голову, что именно здесь я могу повидаться с моими
приятелями, ибо лев больше всего любит лежать в зарослях. Это позволяет ему
вести наблюдение за окружающим, а самому оставаться невидимым. Я отправился
к озерцу на разведку. Не успел я обойти его и наполовину, как обнаружил
остатки антилопы гну. Она была убита не менее трех-четырех дней назад. Львы
сожрали только часть ее. По этому признаку, да и по некоторым другим, я
определил, что если львы и не побывали здесь сегодня, то, во всяком случае,
проводят тут немало времени, А если они и сейчас в зарослях, как выманить их
оттуда? Ведь никому, кто не собирался немедленно покончить счеты с жизнью,
не придет в голову лезть к ним в лапы. Довольно сильный ветер дул со стороны
фургона через покрытое камышами озерцо к поросшему кустарником оврагу. Это и
навело меня на мысль поджечь камыши, которые, как я уже, кажется, говорил,
почти высохли. Том начал поджигать траву спичками слева, я справа. Но у
корней камыши оставались еще зелеными, и нам не удалось бы поджечь их, если
бы не ветер, а он задувал все сильнее по мере того, как поднималось солнце.
Ветер буквально вгонял пламя в камыши. Мы провозились с полчаса, пока
наконец камыши не занялись. Огонь стал распространяться широким веером. Я
поспешил на противоположный берег озерца, чтобы там дождаться львов. Встал
на совершенно открытом месте - в точности так, как сегодня во время охоты на
вальдшнепов в рощице. Тогда это было довольно рискованно, но в те времена я
был так уверен в своей меткости, что не боялся. Едва я занял позицию, как
услышал треск, - сквозь камыши продиралось какое-то животное. "Вот он!" -
сказал я себе. Животное приближалось. Я уже видел ею желтоватую шкуру и
приготовился к бою, но тут вместо льва из камышей выскочила великолепная
антилопа импала, укрывавшаяся в озерце. Она доверчиво обосновалась рядом со
львами, словно лань из библейскою пророчества. Впрочем, я подозреваю, что
даже в таких густых камышах она старалась держаться подальше от хищников.
Я пропустил импалу, вихрем промелькнувшую мимо меня, и продолжал
пристально вглядываться в камыши. Пламя теперь бушевало, как в топке. Оно
бесновалось и ревело, пожирая камыши. Огненные искры взлетали футов на
двадцать, а то и выше. Раскаленный воздух плясал, причудливыми струями
поднимаясь вверх. Однако от полузеленых камышей шел густой дым, валом
катившийся в мою сторону. Ветер прижимал его к земле. И вдруг сквозь треск и
гул огня я услышал рев потревоженного льва, потом другого, третьего...
Значит, львы и вправду были дома.
Теперь я начал волноваться. Вы ведь знаете, друзья мои, что ничто так
не ударяет по нервам, как приближение льва, если не считать, разумеется,
раненою буйвола. Еще больше я встревожился, когда увидел сквозь дым, что все
львиное семейство пробирается вдоль края камышей. Иногда они приподнимались
над камышами точь-в-точь кролики, выглядывающие из норы, - но, заметив всего
ярдах в пятидесяти меня, прятали головы снова. Я понимал, что львов порядком
поджаривает и эта игра недолго еще продлится. И действительно, все четверо
разом покинули укрытие. Старый черногривый дев опередил остальных на
несколько ярдов. За всю свою жизнь охотника я не видел более великолепного
зрелища, чем эта четверка, несущаяся прыжками по велду[14] на фоне густой
тучи дыма. За ними, как в жаркой печи, пылали камыши.
Я рассчитывал, что по пути к заросшему кустарником оврагу они промчатся
мимо меня на расстоянии примерно двадцати пяти ярдов. Поэтому, сделав
глубокий вдох, я тщательно прицелился в плечо льва - того самого,
черногривого, - с таким расчетом, чтобы пуля, сместившись на дюйм[15] или