"Генри Райдер Хаггард. Мари ("Зулусский цикл" #1)" - читать интересную книгу автора

когда она надоела бы мне, особенно если ехать надо в Зулуленд, где так любят
убивать людей...
- Я полагаю, что ты не поехал бы, Ханс... Так же не поехал бы и я, если
бы смог, в этом ты уж будь уверен! Но ты же видишь, комендант хочет, чтобы я
был его переводчиком, и поэтому мой долг - ехать с ним.
- Долг... А что такое долг, баас? Любовь - вот это я понимаю... Это
ведь из-за любви к вам я еду с вами. Правда, и из-за страха, чтобы вы меня
не отлупили, если я откажусь с вами ехать. В другом случае, я, конечно,
остался бы здесь, в лагере, где много еды и мало работы, что, будь я на
вашем месте, обязательно сделал также из любви к этой белой мисси... Но
долг... долг - фуй! Это какое-то глупое слово, которое заставляет человека
поступать против своего желания и оставлять свою любимую девушку другим...
- Конечно, ты не понимаешь, Ханс, как и другие цветные люди, что такое
благодарность и благородство. Но что ты думаешь о предстоящей поездке? Ты
боишься чего-нибудь?
Он пожал плечами.
- Немного, может быть, и боюсь, баас... В конце концов, мне следовало
бы бояться, если бы я думал о завтрашнем дне, чего я не делаю, ибо для меня
достаточно сегодняшнего дня. Дингаан не особенно хороший человек, баас, ведь
вы видели это, не правда ли? Он - охотник, который знает, как брать след.
Кроме того, в его распоряжении находится баас Перейра, чтобы помогать ему.
Так что вам было бы более уютно здесь, целуя свою мисси Мари. Почему бы вам
не сказать, к примеру, что вы подвернули ногу и не можете ехать?... Ведь вам
не поставило бы много хлопот походить денек-другой на костыле, а когда
комендант уедет далеко, ваша нога сможет сразу выздороветь и вы выбросите
свою палку.
- Изыди, Сатана, - пробормотал я про себя и уже готов был дать Хансу
достойную отповедь, когда вдруг вспомнил, что у бедного парня совершенно
иной взгляд на вещи, и передумал. Ведь он вел этот разговор из-за любви ко
мне, думая только о моей безопасности! Предстоящая дипломатическая миссия к
Дингаану вызывала у него, безусловно, единственную мысль, что это дело
рискованное. Так что я сказал только следующее:
- Ханс, если ты боишься, то тебе лучше остаться здесь. Ведь я могу
легко найти и другого ординарца...
- Баас сердит на меня, что я так говорил? - спросил готтентот. - Разве
не был я всегда верен ему? А если мне суждено быть убитым, то какое это
имеет значение? Разве я не говорил вам, что никогда не думаю о завтрашнем
дне и что мы все когда-нибудь должны отойти к вечному сну? Ну, чтобы баас
снова не побил меня, я пойду с ним. Но, баас, - это он сказал льстивым
тоном, - вы должны дать мне немножечко бренди, чтобы мог сегодня вечером
выпить за ваше здоровье. Это очень здорово - выпить, когда тебе предстоит
быть мертвым, задолго перед тем, как это произойдет... Будет приятно
вспоминать об этом, когда ты уже станешь привидением, или ангелом с белыми
крыльями, таким, о каких обычно рассказывал старый баас, ваш отец, в
воскресной школе...
Видя полную бессмысленность в продолжении разговора, я поднялся и ушел,
оставив Ханса заканчивать наши приготовления.
В этот вечер в лагере состоялось молитвенное собрание, и, хотя не было
пастора, один из старых буров занял его место и читал молитвы, сначала
примитивные и даже абсурдные, но к концу достаточно сердечные. Я припоминаю