"Генри Райдер Хаггард. Мари ("Зулусский цикл" #1)" - читать интересную книгу автора

Это под залог моей головы, - и он прикоснулся к каучуковому кольцу в густых
волосах.
- А почему же я в безопасности, если другим грозит опасность, о
король? - спросил я.
- О! Если ты хочешь узнать, спроси у одного древнего пророка по имени
Зикали, который был уже в этой стране в дни самого Сензангэкона, моего отца,
и даже еще перед тем... Если, правда, ты сможешь найти его. Кроме того, ты
нравишься мне, ибо ты не такой плосколицый, как эти амабуна, и у тебя такой
мозг, что протаскивает тебя через всякие трудности, как змея делает это
через камыши... А потом, просто жалко было бы убить человека, который может
подстреливать птиц, кружащихся высоко над ним в небе, чего никто другой
сделать не может! Так что, что бы ни произошло, помни, что ты в полной
безопасности, и живым уйдешь из этой страны, и живым останешься здесь, если
только захочешь остаться и быть моим голосом для того, чтобы я мог легко
разговаривать с сынами Георга... А теперь возвращайся к коменданту и скажи
ему, что мое сердце - это его сердце, и что я буду очень рад видеть его
здесь. Завтра, а может быть и на следующий день, я покажу ему некоторые
танцы моего народа, а после этого я подпишу то писание, отдавая ему всю
землю, которую он просит, и все другое, что только он может пожелать, даже,
быть может, и больше того. Гамба гахле, Макумазан, - и поднявшись с
поразительной быстротой со своего кресла, он круто повернулся и скрылся
через маленькое отверстие в тростниковой ограде за его спиной, ведшее в его
личные хижины...
Когда меня сопровождал назад Камбула, ожидавший за воротами лабиринта,
я встретил Томаса Холстеда, который праздно шатался вокруг, думаю, для того,
чтобы поговорить со мной. Остановившись, я прямо спросил его, каковы
намерения короля относительно буров.
- Не знаю, - ответил он, пожимая плечами, - однако, он хочет казаться
таким сладеньким по отношению к ним, что я думаю, как бы он не замыслил
против них что-то... Он удивительно доволен вами, потому что я сам слышал,
как он отдал приказ, чтобы всем полкам было передано слово, что если вам
будет нанесен хотя бы малейший вред, виновника немедленно умертвят. Также,
что вас следует показать всем солдатам, когда вы будете ехать с остальными,
чтобы каждый солдат знал вас в лицо.
- Для меня это хорошо, - ответил я. - Но я что-то не пойму, почему я
нуждаюсь в специальной защите больше, чем все остальные, если кто-то не
замыслил что-то дурное только против меня?
- Странно, но, однако, это так, Аллан Квотермейн, индуна сказал мне,
что красивый португалец все время просит короля убить вас, просит каждый
раз, как только видит короля. И действительно, я сам слышал это.
- Это очень любезно с его стороны, - ответил Я, - но тогда Эрнан
Перейра и я никогда не достигнем успеха... Скажите, пожалуйста, что он еще
говорит королю, когда не просит его убить меня?
- Не знаю, - сказал он. - Что-то грязное, я уверен в этом. Не даром же
дали ему туземцы такую кличку... Я думаю, однако, - добавил он шепотом, -
что он много занимался бурами, так как ему было разрешено остаться здесь,
чтобы получить их подписи под договором. Дингаан однажды клялся, что не даст
им земли больше, чем нужно, чтобы похоронить их, а Перейра сказал ему, что
подпись не имеет никакого значения, ибо "что написано пером, можно
выцарапать копьем"...