"Генри Райдер Хаггард. Мари ("Зулусский цикл" #1)" - читать интересную книгу автораиз страны.
Это уже были отрадные вести и я снова спросил, пощадили ли Холстеда, раз он также является англичанином. - Нет, - сказал Камбула, - король хотел спасти его, но он убил двоих наших людей и был растерзан воинами. Когда... убийцы принимаются за свою работу, остановить их руки слишком трудно! Снова я спросил, не могу ли я присоединиться к мистеру Оуэну и ехать вместе с ним из Зулуленда, на что Камбула ответил кратко: - Нет, Макумазан, распоряжение короля таково, что ты должен уехать один. Так что я отправился и никогда больше не встретил, ни мистера Оуэна, ни его людей. Я полагаю, однако, что они благополучно добрались до Дурбаман и уплыли из Африки... Вскоре мы подошли к двум молочным деревьям, где всюду валялись различные вещи и предметы нашего седельного снаряжения, хотя, правда, все ружья исчезли... Камбула спросил, могу ли я опознать мое седло. - Вот оно, - указал я на седло, которое я с первого взгляда узнал, - но что за польза от седла без лошади? - Лошадь, на которой ты ехал, оставлена для тебя, Макумазан, - спокойно ответил Камбула. Затем он приказал одному из сопровождавших нас принести седло и уздечку, а также некоторые другие предметы, из которых я тут же выбрал два шерстяных одеяла, бутыль для воды, жестянки с сахаром и кофе, маленький ящик с медикаментами и тому подобное. Примерно в миле дальше я обнаружил одну из моих лошадей, привязанную у Камбулы я оседлал ее и взобрался в седло. Когда я делал это, Камбула предупредил меня, что, если я попытаюсь оторваться от эскорта, то, безусловно, буду убит, ибо, даже если мне удастся скрыться, все равно по всей стране отдан приказ покончить со мной, если я буду замечен один. Я ответил, что я безоружен и не собираюсь делать таких попыток. Итак, мы двинулись вперед: я - на лошади, а Камбула и его солдаты пешком, вернее, рысью по бокам лошади. Полных четыре дня мы путешествовали таким манером, насколько я мог судить, примерно милях в тридцати на восток от той дороги, по которой ехали мы с Ретифом. Очевидно, я был объектом большого интереса для туземцев страны, через которую мы проходили, быть может, потому, что они знали о том, что я остался единственным выжившим из всех белых, которые посетили короля. Они толпами выходили из краалей и глазели на меня почти с благоговейным страхом, словно я являлся духом, а не человеком. Только ни один из них не говорил мне ни слова, видимо, это было им запрещено. И в самом деле, когда я заговаривал с кем-либо из них, они неизменно отворачивались и уходили, или даже убегали. На четвертый день к вечеру, Камбула и его солдаты получили какие-то известия, которые, казалось, сильно их взволновали. Посланец был в состоянии истощения, с пулевым ранением левой руки, появился из буша и сказал что-то, из чего я уловил лишь два слова "большое... убийство..." Затем Камбула приложил палец к губам и отвел этого человека в сторону, так что больше я ничего не услышал. Позже я спросил Камбулу, кто пострадал от этого большого убийства, в ответ на что он посмотрел на меня с невинным видом и сказал, что |
|
|