"Джо Холдеман. Миры обетованные ("Стальная мечта" #1) " - читать интересную книгу автора

О'Хара обожала играть на кларнете. Она получила серьезное, классическое
образование и, поскольку ее музыкальной "коронкой" был кларнет, умела без
труда, хоть ночью ее разбуди, взять любой, даже самый сложный пассаж из
занудного наследия Клозе. Как-то раз она удостоилась чести играть в
составе Ново-Йоркского оркестра. Она испытывала огромное наслаждение,
когда душа ее растворялась в сложнейших ритмах и гармонии симфоний, а
кроме того, ей очень нравилось чувствовать себя своей в больших оркестрах,
среди исполнителей-профессионалов. Однако настоящей ее любовью был джаз,
обыкновенный американский джаз, и в особенности диксиленд.
В фонотеке Марианны преобладали записи как видеокассеты, так и просто
аудио, на которых звучала музыка американских джазменов двадцатого
столетия. Оставаясь с этой музыкой один на один, О'Хара часто пробовала
вплести в джаз и голос своего инструмента. Ей хорошо удавались стилизации,
скажем, гудменовского соло из хита "Синг, Синг" или фаунтейновского - из
"Свинг Лоу". Один приятель, разбирающийся в аппаратуре, подарил Марианне
запись "Голубой рапсодии", вычленив из звукоряда тему кларнета; разучивая,
в семнадцать лет, эту партию, О'Хара потратила на нее, наверное, часов
триста.
К двадцати годам О'Хара оценивала свои достижения в музыке уже
достаточно объективно.
Она понимала, что с формальной точки зрения ее техника "очень даже на
уровне", а иногда и просто блестяща. Но ей не хватало собственного
исполнительского стиля и импровизаторского дара. Он, может, и развился бы,
этот вкус, если бы рядом с Марианной играли люди, знающие толк в старом
добром джазе, но никто из Ново-Йоркских музыкантов - знакомых Марианны
историей джаза, ее корневыми формами не увлекался. В ту пору доминировала
школа Аджимбо. Эта школа, с ее маниакальным пристрастием к шестнадцатым
долям и бесконечным выпендрежем прихлопыво-притоптывающей группы
сопровождения, сумела навязать моду на свой "джаз" не только молодому
поколению, живущему в Мирах, но и юным землянам. Для Марианны же было
очевидным, что направление Аджимбо - ветвь творчески тупиковая. Да и
композиции их были неоправданно усложнены. Впрочем, ктото другой, не
разделяющий точку зрения Марианны, мог то же самое сказать о диксиленде.
Если, конечно, хоть когда-нибудь слышал его.
Так появилась еще одна причина, по которой стоило посетить Землю.
Чикаго, Сан-Франциско, Нью-Йорк - уже фонетика звучала как музыка. Но
более всего Марианну тянуло в Новый Орлеан. Побродить по улицам, названия
которых стали названиями знаменитых песен: Буэбн, Бейсн, Рампат...
Посидеть на жесткой скамье в соборе, посмаковать дорогие вина в
разрушающихся старинных барах или просто постоять на аллее Французского
парка, слушая негров, возрождающих к жизни мелодии двухвековой давности.
Джон Ожелби англичанин, но учился в Америке, в Батн-Руж, и хорошо знал эти
места.
О'Хара готова была часами говорить с Джоном о Новом Орлеане. Пожалуй,
она отправилась бы туда даже в том случае, если бы ей рассказали, что ее
там, бедную, ждет.

Глава 8 НОВЫЙ МИР КАК ВЫЗОВ СТАРОМУ И ЕГО ОБИТАТЕЛИ