"Дональд Гамильтон. Каратели" - читать интересную книгу автора

противоположной морю. Это была небольшая долина, дно которой сравняли,
чтобы проложить обычную бетонную полосу, уходящую на юг к океану.
Я притаился в кустах, вникая в ситуацию. Ввиду преобладающего северного
ветра самолету, идущему на посадку, придется заходить со стороны моря,
пролететь над берегом, мимо гостиницы и шоссе и опуститься возле небольших
строений и самолетов, стоящих в южном конце полосы. Затем он покатится в
сторону, противоположную морю, остановится и вернется назад. Вся эта
процедура не обеспечивала мне особых преимуществ. Собственно говоря, с
северной стороны, где я прятался, не было ничего, кроме кактусов и кустов.
Притаившийся здесь человек с автоматом мог спокойно расстрелять
подъезжающий самолет и скрыться на поджидающем джипе, прежде чем кто-либо
успеет добраться до этого конца полосы. Однако Эрниман считался хорошим
специалистом и ответственным исполнителем. Я поставил на то, что он не
станет делать свое дело, попросту поливая свинцом всех, кто находится в
самолете. Скорее он предпочтет действовать наверняка, а потому дождется,
пока пассажиры станут выходить и сосредоточит свой огонь на человеке, за
которого ему заплатили.
У меня ушло некоторое время, чтобы продумать все возможные варианты.
Сейчас мне не помешал бы хороший бинокль, а заодно и чуть больше знаний об
автоматическом оружии и его особенностях - сам я больше склонен полагаться
на одиночные выстрелы. Уже почти стемнело, когда я определил для себя два
или три места, неподалеку от зоны высадки, подходящие для опытного
стрелка. Теперь предстояло подыскать позицию в интервале ружейного
выстрела; хорошо защищенную позицию, позволяющую позаботиться о человеке в
любом из этих трех мест.
Он появился после полуночи. Я сидел на своем посту на склоне холма за
небольшим гребнем, наблюдая за взлетной полосой и стоящими неподалеку
самолетами. Внезапно что-то как будто подстегнуло меня изнутри: ночь
неуловимо изменилась. Что-то двигалось по склону слева позади меня. В
голове промелькнула мысль, что если Эрниману известно о моем присутствии и
он охотится на меня, все преимущества на его стороне. Его излюбленные
автомат или автоматическая винтовка как нельзя лучше подходили для ночного
поединка, тогда как мое оснащенное телескопическим прицелом оружие в
темноте было практически бесполезно. Я приободрил себя мыслью, что он вряд
ли решится начинать стрельбу сейчас, поскольку это безвозвратно сорвет его
утреннее задание.
Я замер в своей норе, напряженно прислушиваясь. Едва различимые звуки его
перемещения раздавались достаточно далеко от меня. Прошла целая вечность,
прежде чем я наконец увидел его: призрачная пригнувшаяся тень,
скользнувшая вдоль края взлетной полосы и нырнувшая в кусты прямо над
одним из намеченных мной мест. Вокруг опять воцарилась полная тишина.
Настала пора действовать. Дело осложняло лишь то, что так называемый
"последний штрих" оказался нынче тесно связанным с перепутанным клубком
личных и международных интересов.
С точки зрения сентиментального человека предстоящее мне решение
представлялось ужасным. Мне следовало выбрать, какой из двух дам,
благосклонностью которых я пользовался, предстоит умереть. Какой-нибудь
телегерой на моем месте наверняка оказался бы перед неразрешимой моральной
дилеммой. В действительности же все рассуждения на этот счет не имели
смысла. Я получил достаточно ясные распоряжения. Как справедливо заметила