"Дэшил Хэммет. Суета вокруг короля ("Оперативник агенства 'Континентал'" #23)" - читать интересную книгу автора

- Ваша ошибка в том, - сказал я, - что вы считаете революцию трупом.
- Но Махмуд даже за три миллиона не согласился бы плести заговор,
который отстранит его от власти.
- Вот-вот! Махмуд думал, что они играют комедию для парня. А когда
узнал, что это не игра и у Эйнарссона серьезные намерения, то попытался от
него избавиться.
- Возможно. - Она пожала плечами. - Но это только догадка.
- Разве? Эйнарссон носит с собой портрет персидского шаха. Снимок
затертый, следовательно, хранят его давно. Персидский шах был русским
солдатом, который после войны вернулся в Персию и продвигался по службе,
пока не взял под контроль войска, стал диктатором, а через некоторое время и
шахом. Поправьте меня, если я ошибаюсь. Эйнарссон - исландский солдат,
который попал сюда после войны и сделал карьеру. Теперь войска в его руках.
Если он носит при себе портрет шаха и смотрит на него так часто, что тот
даже протерся, то не означает ли это, что полковник стремится последовать
примеру шаха? Или вы иного мнения?
Ромен Франкл поднялась и принялась ходить по комнате; она то
передвигала стул на пару дюймов, поправляла какое-то украшение или картину,
то разглаживала складки на шторах. Двигалась она так, словно ее водили, -
грациозная нежная девушка в розовом шелку.
Потом она остановилась перед зеркалом - немного сбоку, так, чтоб видеть
меня в нем, и, взбивая свои кудри, как-то пренебрежительно проговорила:
- Очень хорошо. Следовательно, Эйнарссон хочет революции. А что будет
делать ваш парень?
- То, что я ему скажу.
- А что вы ему скажете?
- То, что будет нужно: я хочу забрать его домой со всеми деньгами.
Она отошла от зеркала, взъерошила мне волосы, поцеловала в губы и села
мне на колени, держа мое лицо в своих маленьких теплых ладонях.
- Отдайте мне революцию, дорогой мой. - Ее глаза потемнели от
возбуждения, голос стал глубоким, губы смеялись, тело дрожало. - Я ненавижу
Эйнарссона. Используйте этого человека и сломайте его для меня. Но дайте мне
революцию!
Я засмеялся, поцеловал девушку и положил ее голову себе на плечо.
- Посмотрим, - пообещал я. - Сегодня в полночь у меня встреча с
заговорщиками. Может, я о чем-то узнаю.
- Ты возвратишься после встречи?
- Попробуй не впустить меня!
В одиннадцать тридцать я пришел в отель, спрятал в карман пистолет и
кастет, а уже потом поднялся в номер Грантхема. Он был один, но сказал, что
ждет Эйнарссона. Казалось, парень был рад мне.
- Скажите, Махмуд когда-нибудь приходил на собрания? - спросил я.
- Нет. Его участие в революции скрывали даже от наиболее надежных. Он
не мог приходить, на то были причины.
- Конечно, были. И главнейшая - все знали, что он не хочет никаких
заговоров, не хочет ничего, кроме денег.
Грантхем закусил нижнюю губу и вздохнул:
- О Господи, какая грязь!
Приехал полковник Эйнарссон - в вечернем костюме, но солдат до кончиков
ногтей, человек действия. Он пожал мне руку сильнее, чем надо было. Его