"Элизабет Херинг. Служанка фараона " - читать интересную книгу автора

бесполезной.
Успокойся, Рени! Я знаю, что ты об этом думаешь! Но, видишь ли, моя
мать умерла, когда мы запретили ей растирать зерно камнем, а мы ведь тоже
желали ей добра и только хотели снять с ее плеч тот груз, который она несла
всю жизнь.
После этого она совсем недолго сидела в тени смоковницы в нашем
саду - лишь пока вы возились у ее ног, ты с Сенебом и ваши сестры. Тогда
она знала, что была нужна, потому что ни у кого больше не было времени
позаботиться о вас, детях. Но как только вы убежали от нее и она уже не
могла помешать вашим шалостям, она покинула нас тихо и незаметно, как
лишенный воды цветок.
Пока мои глаза еще на что-то годятся, я буду надписывать глиняные
фигурки, которые люди берут с собой в могилу, и кувшины для внутренностей,
чтобы вам за них больше платили.
Я не знаю, кто этим будет заниматься после меня. Если ты отдашь в
школу своего сына, чтобы он изучил там священные знаки, он захочет стать
писцом и не останется горшечником. Может быть, тебе удастся приучить к
этому девочку, ведь девочек все равно не принимают на службу, - тогда тебе
придется позаботиться о том, чтобы твоя жена завела дочку. Но сейчас мне не
хочется думать об этом.
Скажи-ка, нет ли в доме кувшина с вином? По-моему, Сенеб привез с
собой кое-что из Нижнего Египта. Поставь на стол две чаши да принеси кусок
лепешки, что испекла твоя жена. Правда, они почти все увезли с собой, но и
мне оставили кусочек. Я поделюсь им с тобой. Потом будет уже поздно. Ночь
длинна, и я хочу на свой лад помянуть умершего царя.
Хорошо, что мы с тобой одни. Мне есть что рассказать тебе, и это
предназначено только для твоих ушей, и ни для каких других. Может быть, ты
передашь это своему сыну перед смертью, а может быть, унесешь с собой в
могилу. Это уж решай сам.
Мне трудно приняться за рассказ, потому что я не знаю, с чего его
начать. Будь снисходителен ко мне, если я начну издалека и увлекусь
мелочами. Ведь я уже стара. Может быть, надо начать с самого начала
Чем старше становишься, тем чаще мысли возвращаются к началу, как
если бы жизнь шла по кругу и начало и конец соединялись бы воедино.
Страна моего детства, как яркая картина, все еще стоит перед моими
глазами. Я вижу берег, в который бьют морские волны. Море поднимается и
опускается, как вода в нашей большой Реке, но не раз в году, а два раза в
сутки. Вода медленно и неотвратимо подходит все ближе и ближе. Она касается
наших голых ног, и мы отпрыгиваем подальше. Мать говорила, что, если мы
зайдем слишком далеко, морские духи протянут к нам свои руки и свяжут нас.
Но до скалы, что поднимается из песка и похожа на черепаху, море доходит
только во время шторма. В солнечные дни мы сидим на ней и ждем, пока прилив
не потеряет силу и волны не отступят назад. Тогда мы слезаем вниз и находим
ракушки и морские звезды, больших раков, которые прячутся под камнями, а
иногда и бедную рыбу, бьющуюся на сухом месте.
Однако матери не нравится, когда мы играем у моря. Злые духи,
населяющие эту бескрайнюю воду, отняли у нее мужа, и теперь она не хочет,
чтобы ее сыновья построили лодку и, как отец, уходили в море за рыбой.
Лучше бы они пасли коров у старого Параху, которому у нас принадлежат самые
большие стада и которому отдают свой улов рыбаки.