"Марк Харитонов. Способ существования (Эссе)" - читать интересную книгу автора

гащая, собственное ощущение жизни.
Что могут сказать нам чужие сны? - ведь они так блекнут в расска-
зах. Чем нам интересны писаные истории из чужой жизни? А ведь интерес-
ны же: вся литература, включая мемуарную, историческую, детективную,
есть такой рассказ. Нас интересуют приключения моряков и давно истлев-
ших пиратов, жизнеописания воинов, наблюдения путешественников, биог-
рафии знаменитостей. Надо же, чего только не бывает на свете! У нас не
случалось ничего подобного, да и случиться не может в нашем занюханном
городишке. Мы с девяти до восемнадцати пребываем на службе, а потом
возимся по хозяйству - но, читая, переносимся в другой мир, другую
жизнь, мы отождествляем себя с людьми другого опыта, другой судьбы,
других эпох и других культур, мы переживаем их приключения, их глазами
смотрим на диковины и чудеса, на неведомые пейзажи и строения, вместе
с ними примериваем решения и мысли, переживая множество жизней, кроме
своей.
Мы понимаем себя благодаря другим, сравниваем, находим черты сходс-
тва и различия, ощущаем свою принадлежность к роду человеческому и
свое место в нем. Какая-то общая суть человеческой природы рождает
отклик на чужую боль и чужие слезы, на взгляд и улыбку, на чужую жизнь
и чужую смерть.


Об исповеди

А зачем человек тянется рассказывать о себе? Ладно еще устно, обра-
щаясь к определенному собеседнику (который заранее согласен слушать
тебя и, может быть, откликнется, поможет); нам для практической жизни
надо знать друг друга. Или в письме к известному адресату. Или членам
семьи - оставляя жизнеописание в поучение детям и внукам. Нет, расска-
зывает, обращаясь куда-то в пространство, к собеседнику, как выразился
Мандельштам, провиденциальному:
... я живу - и на земле мое... я живу - и на земле мое
Кому-нибудь любезно бытие.Кому-нибудь любезно бытие.
(Е. Баратынский) (Е. Баратынский)
Что значит эта потребность связи с другими, "сношения" с чужой ду-
шой - пусть и без отклика при жизни? Способ избавиться от одиночества,
самоутвердиться? Попытка противостоять исчезновению, оставляя память о
себе, о своем имен ни - хотя бы в виде надписи на крымской скале:
"Здесь был я!"? Желание лучше разобраться в себе, в своей жизни (на
бумаге выходит четче)? Но для этого удобней дневник.
Есть еще исповедь - в идеале своем документ самопреодоления, преоб-
ражения (Августин), по крайней мере - инструмент и попытка самосовер-
шенствования. Но истинно религиозная исповедь - частное дело верующего
перед Богом. Обнародование ее ради поучения, проповеди - акт уже в не-
котором смысле суетный. И при всем желании быть предельно правдивым,
при всем даже самобичевании (а может, именно из-за него) здесь почти
неизбежна - выразимся так - стилизация.
И дело не просто в сомнительности, даже какой-то противоестествен-
ности принародного самораздевания: сказать о себе напрямую предельную
правду не просто трудно, а, пожалуй, в принципе невозможно: в момент