"Томас Харрис. Черный сентябрь (Black Sunday, др.перевод)" - читать интересную книгу автора

Наджир встал и потянулся.
- Ты славно потрудилась, товарищ Далиа, и путь твой был долог. Сейчас
ты отдохнешь вместе со мной.
У Наджира была просторная квартира, почти без мебели, на верхнем этаже
дома 18 по Рю Вердан. Такая же, как у Фазиля и Али, живших на других этажах
этого дома.
Далиа сидела на краю кровати в спальне Наджира и держала на коленях
небольшой магнитофон. Наджир приказал ей подготовить пленку для бейрутского
радио, которая пойдет в эфир после террористического акта. Далиа была
обнажена, и Наджир, следивший за ней с кушетки, заметил, что она, говоря в
микрофон, возбуждается все сильнее и сильнее.
"Граждане Америки, - вещала женщина, - сегодня палестинские борцы за
свободу обрушили мощный удар в самое сердце вашей страны. Вы пережили этот
кошмар по милости торговцев смертью, ваших же соотечественников, снабжающих
оружием израильских живодеров. Ваши вожди оставались глухи к гласу
бездомных. Ваши вожди закрывали глаза на зверства евреев в Палестине и сами
вершили злодеяния в Юго-Восточной Азии. Стрелковое оружие, военные самолеты,
сотни миллионов долларов - все это рекой течет из вашей страны в руки
поджигателей войны, а тем временем миллионы ваших же сограждан голодают.
Нельзя же обездоливать собственный народ!
Слушайте, американцы. Мы хотим побрататься с вами. Свержение грязных
негодяев, которые правят вами, - ваш долг. А посему за каждого араба,
погибшего от руки израильтянина, от рук арабов будет погибать американец.
Разрушение еврейскими бандитами любой мусульманской или христианской святыни
будет караться разрушением американских домов. - Лицо Далии раскраснелось,
соски грудей затвердели. Она продолжала: - Надеемся, что нам не придется
зайти еще дальше в нашей жестокости. Выбор за вами. Мы надеемся, что нам
больше не придется отмечать начало каждого нового года кровопролитием и
причинением страданий. Салям-алейкум".
Наджир стоял перед ней, и она протянула к нему руки как раз в тот миг,
когда его халат соскользнул на пол.

* * *

В двух милях от комнаты, в которой меж смятых простыней лежали слитые
воедино Далиа и Наджир, по волнам Средиземного моря тихо скользило маленькое
израильское суденышко.
Оно легло в дрейф в тысяче метров к югу от Голубиного грота, и с борта
выбросили плот. На него спустились двенадцать вооруженных мужчин. Они были в
обыкновенных костюмах и при галстуках, сшитыми руками русских, французов и
арабов. На ногах - туфли на рифленых подошвах. Ни у кого не было никаких
документов, но у всех были суровые лица. И они уже не впервые наведывались в
Ливан.
В свете месяца вода была дымчато-серой, поверхность моря слегка
рябилась от теплого ветерка с суши. Восемь человек гребли, далеко
откидываясь назад, чтобы гребки получались как можно длиннее. Так они прошли
четыреста метров и очутились возле песчаного пляжа Рю Вердан. Было
одиннадцать минут пятого, до рассвета оставалось 23 минуты, а через 17 минут
город должна была окутать первая синяя предрассветная мгла. Пришельцы молча
втащили плот на песок, прикрыли его холстиной песочного цвета и быстро