"Синтия Хэррод-Иглз. Темная роза ("Династия Морлэндов" #2) " - читать интересную книгу автора

Великий пост в этом году начался поздно, в марте, а север был еще во
власти морозов. На первое воскресенье поста морлэндцы выбрались в город на
мессу, медленно продвигаясь по дороге между двумя высокими валами,
образованными снегом, сброшенным на обочины мужчинами, расчищающими дорогу.
Последний снег прошел неделю назад, но было так холодно, что он даже не
начал подтаивать, как и остальной снег, выпавший с Нового года.
После мессы люди, несмотря на мороз, задержались в церковном дворе,
чтобы поболтать, - никогда еще за время зимней изоляции эта воскресная
встреча не была столь радостной. Баттсы и Морлэнды собрались на подветренной
стороне крыльца. Здесь были и Кэтрин с Джейн, атаковавшие Елизавету, требуя
последних новостей. На Пасху должны состояться их свадьбы, обучение дало
свои плоды, их манеры уже явно улучшились. Под неусыпным и строгим оком Люси
их дикие привычки девушек постепенно выветрились, как и прочие изъяны, и,
хотя они по-прежнему хихикали и щебетали, как сороки, они уже не могли
опозорить семью. Их женихи - Джон и Бартоломью - были практичными,
трудолюбивыми юношами, унаследовавшими семейные черты Баттсов, и сестры не
могли дождаться венчания.
Говорили в основном о погоде и связанных с ней бедствиях. Пока нечего
было и думать о пахоте, так что в этом году можно было посадить только
скороспелые сорта, а это значило, что и следующей зимой будет нехватка еды.
Из-за продолжительных холодов пало слишком много скота и овец, и это тоже
предвещало голод. Умерли сотни крестьян, а это значило, что рабочих рук
может не хватить, что тоже предвещало голод. Все складывалось не в лучшую
сторону. Простолюдины и аристократы вместе обсуждали положение, объединенные
общей судьбой; и те и другие выглядели одинаково бледно и истощенно под
ярким зимним солнцем.
У Пола же имелись свои проблемы: в углу двора его обступили ткачи и
ткачихи, у которых накопились к нему вопросы.
- Мы бы подождали манориального суда, мастер, - заявил их старший,
высокий ткач по имени Уилл, - но кто теперь знает, когда он состоится, а
дела слишком плохи.
- Да, дела плохи, - согласился Пол. Фабрика была закрыта уже два
месяца, ткани не производились, а те, что были сотканы раньше, лежали на
складе из-за непогоды.
- Верно, мастер, - поддакнул Уилл, кивая седеющей головой, слишком
крупной для тонкой и слабой шеи. Уилл вообще-то был крупным, мощным
мужчиной, даже скорее толстым, но голод подкосил его, и теперь его кожа
складками болталась на теле. Несмотря на голодное выражение глаз, он все еще
пытался шутить: - Они плохи для вас, мастер, но еще хуже для нас, так как мы
не работали, а стало" быть, нам и не платили, и что было делать, когда цена
на хлеб так растет? Мы не умерли с голоду только потому, что у нас было
кое-что, что мы вырастили на огородах, и то, что осталось от зарезанной в
феврале свиньи, да упокоит ее душу Господь, ибо почему бы и свинье не быть
христианкой? И еще немного яиц...
- Как это тебе удалось сохранить свинью до февраля, Уилл? -
заинтересовался один из его друзей.
- Мы держали ее дома, вместе с нами, где тепло, - ухмыльнулся Уилл, - и
кормили ее с нашего стола, пока она не была готова к тому, чтобы кормить
нас. Да и спали вместе с ней, знаешь, как тепло, когда у тебя с одного бока