"Синтия Хэррод-Иглз. Черный жемчуг ("Династия Морлэндов" #5) " - читать интересную книгу автора

удвоенным вниманием. Он давно уже привык ложиться в постель первым, и,
облокотившись на подушки, выпивать последний за день стакан вина,
разбавленного водой, глядя, как жена ходит по комнате, расчесывает волосы,
что-то напевая вполголоса, раздеваясь и складывая одежду. Волосы Мэри были
длинными и темными; распущенные, они окутывали ее до колен. Однажды, когда
она была беременна и чувствовала постоянный жар, Мэри попробовала заплести
волосы в длинную косу и уложить ее короной вокруг головы. Эта странная,
старомодная и нехитрая прическа очень шла ей и очень нравилась Ральфу,
поэтому Мэри стала постоянно носить ее. Ральф любил смотреть, как блестящая,
витая коса спадает с головы, распускается и превращается в обильный поток
волос.
Но сегодня, хотя глаза Ральфа по привычке наблюдали за женой, на его
лице застыло отстраненное выражение, а в голове царил полный хаос. Ральфа
потрясло открытие, что он слишком мало знает собственную жену, но еще более
ошеломительны были порывы ревности, овладевшие им. Он любил Мэри и,
следовательно, должен был доверять ей, однако ему не удалось сразу же
отбросить, как нелепость, мысль о том, что Мэри действительно служит вместе
с Ламбертом католические обедни, таким образом подвергая страшной опасности
и своего мужа, и всю семью. Его мозг продолжал лихорадочную работу: если
Мэри обманывает его в одном, может быть, она обманывает его еще в чем-то?
Ральф хотел избавиться от ужасающих мыслей, но не знал, как это сделать.
Наконец Мэри, искоса взглянув на него, заметила странное выражение на
лице мужа, но не поняла, что оно может означать, и спросила:
- Что случилось? Вы хотите о чем-то поговорить?
- Да, Мэри.
- О чем же?
- Мэри, мне надо... - Ральф остановился, а Мэри терпеливо ждала, не
сводя с него глаз.
Она выглядела такой юной, похожей на ребенка в своей белой, обшитой
кружевом ночной рубашке, с распущенными волосами, плащом укрывающими ее.
Заведя руку под массу волос, Мэри перекинула ее через плечо бессознательным
жестом, от которого сердце Ральфа переполнилось любовью. Она была его женой,
ее живот уже начинал округляться, в нем росло будущее дитя. Ральф любил ее.
Внезапно он решил, что неприятности касаются только его одного, и не следует
перекладывать их на жену. Такая молчаливая, смуглая и замкнутая, Мэри была
чужой в доме Морлэндов. Она походила на пленницу и безропотно переносила
тяготы плена, поэтому Ральф не мог заставить ее нести еще и ношу победителя.
- Нет, ничего. Ложись в постель, дорогая.
Она еще минуту смотрела на Ральфа, а затем послушалась его, тут же
забыв о странном эпизоде. Обняв жену в темноте, Ральф думал: "Даже если это
правда, я не хочу ничего знать, а если ложь - не желаю стыдиться. Во всяком
случае, я не могу сказать ей об этом. Она заслуживает снисходительности".
На следующее утро он надолго закрылся в кабинете с Эдуардом.

Четыре дня спустя портной принес, новые костюмы для детей. Морлэнды
устроили нечто вроде семейного праздника, созвав своих друзей на ужин, после
которого предполагались танцы. Двое старших мальчиков были торжественно
освобождены от старой одежды, причем желающих сделать это вызвалось так
много, что они скорее мешали, нежели помогали. Мальчики облачились в мужскую
одежду. Портной потрудился на совесть, не забыв ничего, от широкополых шляп