"Хайнц Хартманн. Эго психология и проблема адаптации " - читать интересную книгу автора

варьирует в соответствии со структурой общества, в котором они возникают,
например, в соответствии с тем, склонна ли этика, реализуемая в обществе,
быть более нарциссического, или более компульсивно-невротического типа и
т.д. Некоторые такие иерархии ценностей могут быть прямо враждебны, другие -
нейтральны к обществу, а некоторые будут содержать социальные факторы
первостепенной важности, как, например, оценка любви к людям. Фрейд (1926а)
заметил: "При данных нам предрасположений влечений и окружающей среде,
любовь к людям должна считаться столь же незаменимой для выживания
человечества, что и технология". Таким образом принятие этической иерархии
ценностей может выполнить задачу синтеза и может, но не обязательно, быть
полезно для индивидуальной адаптации. Мы еще более уверимся в полезности
этих иерархий ценностей, если примем в соображение их роль в сохранении
общества (или определенных типов общества). Я кратко упомянул и не буду
далее обсуждать трудный вопрос, станет ли наша жизнь лучше, если наша
концепция адаптации включает в себя лишь выживание индивида, или же если она
включает в себя также и выживание рода. Я опять хочу здесь подчеркнуть, что
ради простоты я пренебрег, и буду продолжать не учитывать, как раз те связи,
которые обычно представляют для нас наивысший интерес: как развивается
склонность к построению таких "иерархий ценностей", какую роль играют
реактивные образования в этом развитии, с какими требованиями благодаря им
справляются, и каковы источники этих тревог. Мы не будем рассматривать здесь
эти вопросы.

Нам известно взаимоотношение между искусством и магическим действием.
Художественная форма сохраняет нечто от своего магического начала; но как
раз здесь лучше не говорить о разделении формы и содержания: когда мы
используем термин "магический" в строгом смысле этого слова, тогда форма
является также содержанием. Изменение функции происходит в ходе развития
искусства: Крис (1934) показал, что то, что начиналось как магическое
воздействие, стало художественной ценностью. Здесь эволюция следует двумя
путями: один ведет к рациональному (и в конечном счете к научному)
представлению, другой - к художественному представлению. Двумя самыми
наглядными конечными продуктами этой эволюции являются концептуальный язык
науки, который является чисто рациональным представлением, и язык поэзии.
Искусство определенно не является просто архаическим остатком. Очевидно,
вследствие самого своего происхождения, некогда магические образы
обеспечивают различные возможности для синтетических решений. Помимо и сверх
вопроса об их пригодности для удовлетворения потребности, эти магические
образы сохраняют свою силу в качестве ориентиров, даже на более высоком
уровне развития. Здесь опять мы имеем множественное наслоение, подобное
тому, какое я продемонстрировал в мышлении. Процесс художественного
творчества является прототипом синтетического решения, и (помимо своей
вторичной связи с социальной реальностью, описанной Фрейдом, 1917) это
наиболее важное отличие между ним и "фантазированием". Такая тенденция к
"порядку" неотъемлемо присутствует в каждом произведении искусства, даже
когда его содержание или намерение представляет "беспорядок". Это является,
следовательно, еще одним примером "репрессивной адаптации": умственное
достижение (чьи корни архаические) приобретает новую значимость как для
синтеза, так и для отношения к внешнему миру, вследствие именно окольного
пути через архаическое. Мы не принимали здесь во внимание отношение