"Михаил Харитонов. Моргенштерн" - читать интересную книгу автора

так думают. Люди работать в Масква приехали, да? Так ты стой на мэсте и нэ
мэшай людям работа, дэла дэлать.
Яна пропускала через себя этот поток живой речи, тихо покачиваясь на
переднем сиденье. Она не спала - просто не хотелось открывать глаза. Внутри
себя было уютнее, чем снаружи. В конце концов она всё-таки подняла веки, и
не пожалела об этом. Грязный салон "москвича" казался невероятно уютным и
симпатичным, жиденькие сумерки за лобовым стеклом - хрустальным миром,
исполненным волнующих тайн, а рябое лицо водилы - прекрасным. Ей захотелось
его поцеловать, но потом, передумав, она поцеловала собственную руку.
Хачик тем временем продолжал:
- Чэтыре дочка есть, куда мне ещё дочка, теперь сын надо! Если не
будет сын - какой я мужчина? Я ей сказал - нужен сын. Она мнэ говорит - всё
в руке Аллах. А я тэбэ скажу - нэ мусульманин я, нэ верю, какой мне Аллах,
мне сын нужен, а нэ Аллах! Я так и сказал - какой Аллах, нэ гавари мне
больше этого ничэго. Тогда она говорит - надо сдэлать такой вещь...
У Яны в сумочке затрещал мобильник.
В этот момент Яну вставило - сильненько так.
На сей раз вставлялово пришло как озарение: ей вдруг сразу стало всё
ясно. Истина, простая истина заполыхала у неё в голове белым огнём.
Ей пришлось накинуть двести, чтобы хачик повернул назад.
Телефон продолжал звонить, пока аккумулятор не разрядился.

Российская Федерация, Москва.
На вокзале было вокзально: в первую же секунду по ногам Германа
проехала тележка с пузатыми баулами. Потом больно ткнули в спину чем-то
твёрдым. Потом к нему пристал цыганёнок и долго клянчил. Наконец,
добравшись до телефонов, Герман выстоял очередь за карточкой, выстоял
очередь до синего ящика с трубкой, и начал звонить Яне.
Сначала мобильник Яны не прозванивался. Когда, наконец, соединило -
откуда-то издалека поплыли длинные гудки - его стала дёргать за плечо
какая-то наглая тётка из очереди, которой вот прям сейчас приспичило
позвонить. Сделала она это зря: обычно кроткий Герман, легко уступающий
напору, на этот раз был не в том состоянии. Он зарычал на неё, как собака,
а когда она снова полезла - молча и сильно пихнул рукой в пухлую ватную
грудь. Тётка изошла говном, но больше его не трогала. Очередь начала
шуметь, но у Германа было такое лицо, что связываться никому не захотелось.
Яна, однако, не отвечала. Потом и гудки кончились. Герман отвалил от
трубки (очередь застонала) и поплёлся в жерло метро.
Времени уже почти совсем не оставалось. Хорошо ещё, Шацкий дал машину:
солдатик в голубой рубашке лихо добросил его до электрички. Теперь
оставалось только ехать к Яне домой: скорее всего, она спит. Или под этим
делом: Герман впервые в жизни подумал о том, что это было бы даже удобно.
Под этим делом она становилась очень податливой на ласку, а объясняться
сейчас ему совсем не хотелось.
В принципе, Герман понимал, что надо было поговорить на эту тему
раньше. Он не сделал этого только потому, что знал: Яна на это не пойдёт.
Яна вообще не любила детей, и уж тем более не собиралась обзаводиться
своими. Ни сейчас, ни в ближайшем будущем. И уж конечно, она не хотела бы
ребёнка от него... Но сейчас Германа это не волновало. Он не мог упустить
такой шанс, а другой женщины у него не было.