"Михаил Харитонов. Объяснительная записка" - читать интересную книгу автора

выразил ту же мысль так: "Почитал Ваши рассказы. После чего могу сказать что
Вы сволочь". Или вот ещё: "Слов нет. Рвотно-дебильная бредятина.
Автор-извращенец". И, наконец, самая краткая и ёмкая рецензия: "Кацапская
бредо-хуйня!"
Надо сказать, некоторые издатели относятся ко мне так же. Один
высокопоставленный функционер из хорошей петербургской друкарни публично
заявил, что Харитонов никогда не будет опубликован в пределах его ведомства,
ибо это нечеловеческая гадость. По схожей причине я никогда не получу
хорошей рецензии в нашем самом известном фантастическом журнале. Увы, увы, я
до такой степени не доллар, что самому противно.

Из-за чего все эти страсти?
Похоже, я отношусь к тому разряду сочинителей, чьё творчество вызывают
либо бурный интерес, либо резкое отторжение на уровне физиологии.

Впрочем, есть и более специальные причины.
Во-первых, я неполиткорректен. Если сюжетное решение может задеть
национальные, религиозные, нравственные и какие угодно чувства и мнения
какого-нибудь влиятельного меньшинства (на чувства и мнения большинства
сейчас давно не обращает внимания никто, включая само же большинство), я всё
равно его использую. Некоторым это нравится, некоторых от этого воротит.
Почему-то особенно бурные чувства вызывают рассказы с использованием
"еврейской" тематики, а также вариации по мотивам произведений Стругацких.
Это при том, что "еврейская фантастика" существует и весьма интересна:
смотри, например, творчество того же Павла Амнуэля или Александра Рыбалко. А
уж фанфики по Стругацким не писал, кажется, только ленивый и нелюбопытный.
Причём вариации случались весьма неуважительные - смотри рассказы Василия
Щептенёва (кстати, опубликованные в сборнике "Время Учеников" и не вызвавшие
ни у кого ни малейших нареканий).
Хочу ещё раз подчеркнуть: я не хотел специально с кем-то ссориться или
вызывать к себе недобрые чувства. Но если уж так вышло - "что ж, я
извиняюсь, но в глубине ничуть не изменяюсь" (с) Мандельштам.
Далее, мне ставят в вину, что я иногда использую сильнодействующие
текстовые средства: скажем, у меня можно найти упоминания о насилии или
ненормативную лексику. Как то, так и другое я применяю "по месту", опять же
там, где я не нашёл возможности без этого обойтись. Я, однако, никогда не
опускался до порнографии, смакования садистских подробностей или даже просто
бессмысленной матерщины. В то же время множество вполне маститых
литераторов, в том числе из нашего цеха, это делают регулярно и с
удовольствием.
Мне представляется, что большинство претензий по этой части -
сознательная или бессознательная ложь: на самом деле люди считают себя
задетыми по причинам идеологическим или моральным, но пытаются сублимировать
свои чувства в виде претензий к тексту.
И, наконец, есть люди, которым мои писания не нравятся просто потому,
что они не в их вкусе. Тут, что называется, без претензий - сердцу не
прикажешь. Это не ихнее, и всё тут. Такие обычно особых претензий не
предъявляют, разве что напишут в гостевуху "автор дурак" (или, как сейчас
принято выражать ту же нехитрую мысль, "аффтар выпей йаду"). Их право.