"Герхарт Гауптман. Атлантида (роман)" - читать интересную книгу автора

Проведя в постели одетым не более одного часа, наш путешественник
встал, наскоро умылся, для чего ему пришлось предварительно разбить
образовавшийся в умывальнике лед, и спустился в первый этаж маленькой
гостиницы. В читальном зале сидела молодая обаятельная англичанка. Вошел не
столь молодой и не столь обаятельный коммерсант с иудейской внешностью,
оказавшийся, как скоро выяснилось, немцем. Ждать было скучно, и это
способствовало знакомству. Немец жил в Америке и должен был на "Роланде"
вернуться домой.
Воздух казался серым, в зале было холодно; молодая дама беспокойно
шагала взад-вперед мимо нетопленого камина, и беседа новых знакомых скоро
вылилась лишь в обмен немногословными репликами.
Если душевное состояние любящего несчастливца не остается тайной для
окружающих, оно их смешит. Такого человека то воодушевляют светлые иллюзии,
то терзают мрачные. Какая-то сила вытолкнула потерявшего голову от любви и
охваченного беспокойством молодого человека из гостиницы и погнала по улицам
и переулкам портового городка. Он думал о намеках своего соплеменника, с
помощью которых тот пытался разузнать о цели его путешествия, и о том, как
он сам что-то смущенно бормотал, только чтобы не выдать своей тайны. Отныне,
решил Фридрих, если к нему опять будут приставать с такими вопросами, он
скажет, что едет за океан, чтобы взглянуть на Ниагару и Йеллоустонский парк,
а также повидаться с университетским другом.
Во время молчаливой трапезы в гостинице стало известно, что "Роланд",
возможно, к пяти часам будет уже стоять на рейде у острова Уайт. Фридрих и
его новый знакомый, которого заставили пуститься в путь коммерческие дела -
он торговал готовым платьем, - выпили кофе и выкурили несколько сигарет от
Симона Арцта. Затем оба господина, взяв свой багаж, отправились к
упомянутому комфортабельному пароходу, о котором ему сообщили в бюро
обслуживания и который, кстати, никак не заслуживал столь пышного эпитета.
Здесь пришлось провести несколько часов в весьма неуютной обстановке, и
все это время низкая труба выпускала клубы черного дыма, устремлявшегося к
тяжелой завесе грязного желтого тумана. Время от времени было слышно, как в
машинном отделении ударяется об уголь лопата кочегара. Один за другим
появились, не вступая ни с кем в разговор, пять-шесть пассажиров в
сопровождении носильщиков. Над палубой возвышалась общая каюта, похожая на
большой стеклянный ящик. Внутри нее, под окнами, стояла длинная скамья с
мягкой обивкой из красного плюша.
Никто из пассажиров не оставался долго на одном месте: не хватало
терпения. Беседовали шепотом, опасливо озираясь. Три молодые дамы с бледными
лицами неустанно шагали взад-вперед через всю каюту, беспрерывно шушукаясь.
Одной из них оказалась англичанка из читального зала, она шла посередине.
- Я уже в восемнадцатый раз пересекаю океан в оба конца, - заявил
неожиданно, а вовсе не отвечая на чей-то вопрос, коммерсант.
Кто-то спросил его:
- А вы морской болезнью не страдаете?
- Стоит мне взойти на корабль, - послышалось в ответ, - как я уже
больше не человек. Труп! И так каждый раз.
Наконец после долгого ожидания почувствовалось какое-то движение в
недрах пароходика и у руля. Три дамы обнялись и поцеловались. Средняя, самая
красивая, та, что была в читальном зале, осталась на борту, а ее
приятельницы сошли на берег.