"Джеффри Хаусхолд. Одинокий волк " - читать интересную книгу автора

благословенный период между 1925 и 1930 годами, если ты выглядел вполне
благонамеренно, для пересечения любой европейской границы тебе достаточно
было устно объяснить надобность своей деловой поездки или путешествия и
сообщить несколько легко проверяемых моментов; от пограничной полиции
ожидали вежливости и здравого смысла - двух добродетелей, которые она в то
время могла себе позволить. Ныне же требуется помощь какого-либо ведомства,
подрывного или благотворительного, иначе границы для человека, которому
почему-либо неудобно или невозможно показывать свои документы, стали
серьезной преградой; и даже если удастся пересечь границу безо всякой
регистрации, даже в самой глухой деревушке человек не может поселиться без
объяснений, кто он такой, откуда и зачем. Таким образом, Европа была для
меня ловушкой замедленного действия.
Куда же мне тогда податься? Одно время я подумывал устроиться служить
на корабле, сейчас нехватка морских специалистов; но в мореходное ведомство
не явишься с моими руками в таком состоянии. Длительное путешествие без
билета исключается. Скромный переезд на грузовом судне исключается также. Я
мог бы без труда устроить себе такую поездку, но только с предъявлением
документов и ссылкой на своих друзей в Англии. Этого-то мне и нельзя
допустить ни под каким видом. Только Сол, Пил и Вейнер да охотящаяся за мной
секретная служба знают, что я был в Польше. Никто из них об этом не
проговорится.
Остается еще тур на пассажирском лайнере. Конечно, я смогу сесть на
пароход без предъявления паспорта; могу его просто потерять. Но список
пассажиров открыт для проверок, и если мое имя всплывет, какой-нибудь
проклятый репортер сочтет это находкой и тем сильно облегчит жизнь
охотящимся за мной. Да они и сами внимательно просматривают эти списки.
Значит, мне нужен поддельный паспорт. При обычных обстоятельствах Сол
или мои друзья в Форин офисе могли бы устроить мне приличные документы, но в
данной ситуации я не мог вовлекать их в свою историю. Это было немыслимо,
как немыслима для меня защита полиции. Я не хочу создавать проблемы для
официальных кругов своей страны. Если бы злой демон или расстройство желудка
побудили то экстраординарное существо, чей пиджак я рассматривал сквозь
оптический прицел, еще сильнее отравить международные отношения, то ничего
себе будет положеньице, в которое поставил бы я правительство, оказавшее мне
содействие в укрытии!
Под аккомпанемент бессмысленных звуков и музыки, закрыв глаза, я сидел,
откинувшись на спинку стула дешевого кинотеатра, мысленно перебирал один
план за другим и приходил к заключению, что исчезнуть мне нужно, совсем не
покидая Англию. Я должен похоронить себя на какой-нибудь ферме или в
сельской пивной, пока не спадет горячка моего поиска.
Когда в занимательнейшем фильме, как его, очевидно, представляют, пошли
самые драматичные кадры и туалет был скорее всего свободен, я поднялся со
своего стула, промыл полученной у врача мазью свой глаз и снова нацепил
повязку. Потом направился по тихим площадям и улицам, пахнущим августовским
лондонским вечером - смешанным запахом пыли и густого аромата, испускаемого
цветущими деревьями в теплых, хорошо вскопанных проемах между домами, - на
запад.
Я решил не останавливаться больше в гостиницах. Мое положение настолько
усложнилось, что лучше всего мне было оставаться на нейтральной территории,
где я мог перемещаться сообразно обстоятельствам. Гостиничный портье мог