"Джеймс Хэвок. Мясная лавка в раю (английский андеграунд) " - читать интересную книгу автора

искажениями оригинала - Пареньки-Прыгункы, Канавопыт и вороноглавые псы -
могли возникнуть только как развевающиеся лохмотья памяти, вырванные из
психической бездны воображаемого подсознания прототипа, и превращенные
Хэвоком с его псевдо-либертинским ухарством в фигуры интенсивной полиморфной
извращенности. Этой комбинации детской литературы, современного разговорного
языка и порнографии было суждено стать плотью всех его последующих текстов.
Джеймс Хэвок расширил свой "канон жития" Жиля де Рэ, "наговорив"
пластинку Церковь Рэизма (Creation Records, 1989), на которой смесь его
квази-гомосексуальной шепелявости школьника-онаниста и бормотания бездомного
бродяги сопровождают музыкальные напряги Роуза Макдоуэлла (Current 93, Non,
Strawberry Switchblade), Роберта Янга (Primal Scream), Мартина Даффи (Primal
Scream), и Джейсона Колфилда (Intravenus). Хэвок также выступил режиссером
короткого фильма в формате Super-8, сопровождавшего первую вещь на альбоме.
Этот никогда так и не выпущенный, и даже не показанный публике фильм
<Премьера фильма все же состоялась - 10 июля 1992 года в Антверпене.>,
озаглавленный Преступления Против Кошечки (смотрите подборку кадров в
приложении), сопоставляет образы измочаленных кнутом и кровоточащих мужских
ягодиц и спины, восторженно хохочущего Жиля де Рэ (в исполнении Бобби
Гиллеспи), Люцифера (сыгранного Хэвоком) и голой бабы (сыгранной актрисой,
имени которой в титрах нет) - ее лицо скрыто за маской в виде свиной головы,
что отсылает одновременно и к Техасской Резне Бензопилой Тоуба Хупера
(1974), и к Мотельному Аду Кевина Коннора (1980). Снятый на черном заднике,
фильм делает акцент на плоти протагонистов, которая выныривает, вся
мясисто-розового цвета разварившейся ветчины, из савана чернильной темноты -
каковая составляет основную часть мизансцены. Как и в литературе Хэвока,
здесь подчеркнуты взаимоотношения света и тени, телесность всплывает из
хаоса черноты.
После публикации Рэизма Хэвок принялся за работу над короткими
рассказами, из которых и сложилась Сатанокожа. Двадцать произведений,
составляющих этот сборник, скачут галопом сквозь страну немыслимой
психотропии; по словам Хэвока, рассказы эти возникли в результате
"злоупотребления пивом, кокаином и экстези". Хэвок сравнивал структуру
Сатанокожи "со структурой музыкального альбома, с той только разницей, что
здесь в роли песен выступают рассказы. Поэтому объем рассказов невелик.
Каждая история строилась как "ритмизованный" нарратив, прерываемый одним -
либо больше - "нойзовым гитарным соло" - это более делириозные, более
свободные по форме пассажи, которые можно обнаружить в определенных местах.
Та же модель, что у JAMC или Sonic Youth. <Джеймс Хэвок, из личной
переписки. Пример: "Из пустой глазницы Лавчайлд выпадает крапчатый боевой
барабан, за ним валятся жирная гусиная гузка и искусственный член,
выделяющий жаркую, сажную лимфу; явно показывая тот хлам, что слагает
презренную суть мясника. Муравьями покрытые циферблаты вываливаются на
шнурах, потом парии из свиных костей, собака в орбите коровы, восьмияйца в
восьмимошонках, когтепыль, каверны внутри котенка, вымыслы из часовни
треснувших черепов-бриллиантов, два заводных моряка, гром, висящий с крюка,
кожаные колокола, срезанные с варёных птичьих рабов, ярко-красный мед в
тюрьме головы, замочные скважины, груди из кобальтовых заклинаний, корабль
крысиных кошмаров, кубки коричневых слез под украшенным блестками деревом и
складчатокрылый купидоний колпак с орхидеями; рушась на кладбище, будто
разбитые и разбросанные игрушки в неоновой детской." (Цитата из "Венериного