"Фридрих Август фон Хайек. Индивидуализм" - читать интересную книгу автора

континенте, содействовал всем трем. Я должен, однако, добавить, что в этом
отношении, как и во многих других, Джон Стюарт Милль и произошедший от него
более поздний английский либерализм принадлежат, по меньшей мере, в равной
степени и континентальной, и английской традиции; и я не знаю лучшего
освещения фундаментальных расхождений между ними, чем критика лордом Актоном
уступок, сделанных Миллем националистическим тенденциям континентального
либерализма [Lord Acton, "Nationality", (1862), reprinted in The History of
Freedom, pp. 270-300. (Рус. пер.: Лорд Актон. Назв. соч., с. 102-138.)].


10

Расхождение между двумя видами индивидуализма обнаруживается еще по
двум пунктам, и здесь наиболее показательна та позиция, которую заняли лорд
Актон и Токвиль по отношению к тенденциям, выступившим в то время на первый
план, - их взгляды на соотношение демократии и равенства. Истинный
индивидуализм не только верит в демократию, но вправе утверждать, что
демократические идеалы происходят из основных принципов индивидуализма. Тем
не менее, хотя индивидуализм утверждает, что всякое правление должно быть
демократическим, у него нет суеверного преклонения перед всемогуществом
решений большинства. В частности, он отказывается признать, что "абсолютная
власть может - в случае получения ее из рук народа - быть столь же
легитимной, как и конституционная свобода" [Lord Acton, "Sir Erskine May's
Democracy in Europe" (1878), reprinted in The History of Freedom, p. 78.].
Он убежден, что при демократии не менее, чем при любой другой форме
правления, "сфера действия принудительных распоряжений должна быть
ограничена жесткими рамками" [Lord Acton, Lectures on Modern History (1906),
p. 10]; он особенно враждебно относится к наиболее роковому и опасному из
всех ходячих ложных представлений о демократии - убеждению, что нам надлежит
принимать мнения большинства как истинные и обязательные для дальнейшего
развития. Хотя демократия основывается на конвенции, что мнение большинства
является решающим в отношении коллективных действий, отсюда не следует, что
сегодняшнее мнение большинства должно приниматься всеми - даже если бы это
оказалось необходимо для достижения целей большинства. Напротив, все
оправдание демократии покоится на том факте, что с течением времени
сегодняшнее мнение ничтожного меньшинства может стать мнением большинства. Я
серьезно считаю, что один из наиболее важных вопросов, на который
политической теории предстоит найти ответ в ближайшем будущем, состоит в
том, чтобы нащупать демаркационную линию между теми сферами, где взгляды
большинства должны быть обязывающими для всех, и теми, где, напротив, надо
дать простор мнению меньшинства, если это может привести к результатам,
лучше удовлетворяющим потребности людей. Помимо того, я убежден, что там,
где затронуты интересы конкретной отрасли коммерции, мнение большинства
всегда будет реакционным и косным и что достоинство конкуренции состоит
именно в предоставлении меньшинству возможности восторжествовать. В тех
случаях, когда меньшинство может достигать этого без какого-либо применения
силы, оно всегда должно иметь такое право.
Нет лучшего способа выразить общее отношение истинного индивидуализма к
демократии, чем процитировать еще раз лорда Актона. Он писал: "Истинно
демократический принцип, что никто не должен властвовать над народом,