"Дитер Хэгерманн. Карл Великий " - читать интересную книгу автора

Данный источник отличается противоречивостью и двусмысленностью. С одной
стороны, он ратует за неизменное существование Римской империи, хоть и
ограниченной Востоком. С другой - Запад должен подчиниться верховной папской
власти, которая, правда, свою правовую основу черпает в имперском даре или
дарении. При этом вопрос о территориальных притязаниях ставится объемно,
приближаясь к соответствующему статус-кво или, в данном случае,
воспринимаясь весьма расширительно. Грамота 774 года, которой Карл обещания
отца торжественно подтвердил новому Константину, могла прежде всего
предназначаться для того, чтобы "Константинов дар" Запада конкретизировать и
увязать с тогдашней реальной ситуацией.
На какую еще легитимацию мог бы опереться понтифик, .кроме как на
Constitutum, обеспечивавшую папское притязание на нечто большее, чем
отдельные виды наследственного родового имущества? Нет сомнения, папа уже
давно занял место во-сточноримского правителя в Риме, выполняя роль его
территориального администратора. Однако для непомерных притязаний ; на
обширные земли Апеннинского полуострова не было никаких юридических
оснований. Фальсификация обращена, однако, не только на эти территориальные
притязания. Равным образом она требует для римского понтифика высшей власти
в вопросах вероучения, и это на фоне иконоборчества и восточноримских
соборов под председательством императора, воспротивившихся римскому
толкованию почитания икон и поэтому вызвавших резкое сопротивление на
Западе. Фальсификация, которую связывают с именем Константина, также
является многозначительным указанием на намечающийся раскол церкви на
Восточную и Западную.
Идейный параллелизм между Асtus Silvestri и дарением Карла в 774 году
настолько очевиден, что фальсификация, безусловно, могла возникнуть именно в
эти годы неопределенности и переходного состояния. По крайней мере лежавшие
в основе фальсификации моменты служили основой для обновления франкского
дарения. Его суть в любом случае была путеводной нитью пап ских действий. На
фоне этого всемирно-исторического фальсификата, получившего еще в XIII веке
современное художествен ное воплощение в фресках капеллы римской церкви
Куаттро Ко-ронати, становится абсолютно понятно, почему Карл удостоился
приема по церемониалу экзарха, почему ему было дозволено войти в Вечный
город только с. папского благословения "для совершения молитвы" и, наконец,
почему ему было запрещено остановиться в Латеранском дворце. И особая роль,
отведенная князю апостолов Петру при дарении и красной нитью проходящая и
последующие годы через адресованные Карлу папские послания, во всем этом не
просто стереотип средневекового благочестия, исходящий из того, что дар
принадлежит святому или конкретно помещается на алтарь, закрывающий святые
мощи, но и тесная связь с образцом "Константинова дара", который тоже адресе
вался святым апостолам... блаженнейшим Петру и Павлу. На Пасху 774 года Карл
предстал перед местом захоронения апостола как новый Константин и воспринял
таким образом неповторимую сакральную ауру, намного превосходившую
"королевскую милость" Меровингов и превратившую его, по сути дела, в вассала
апосто ла Петра, как впоследствии изображало мозаичное панно на стене
триклиния в Латеранском дворце. Папа Лев получает из руки апостола Петра
епитрахиль, а король Карл - полотенце.
Характерно, что Эйнхард в резюме о передаче королевского правления от
Меровингов отцу Карла Пипину вообще не упоминает дарение в Керси, точно так
же полностью обходит вниманием пребывание папы на землях франков в 754 году.